О планах

Да, работа над подробным разбором ОЭ серьезно зависла. И это наводит на вопрос, есть ли в ней смысл. Смысл отмечать каждую ошибку автора.
В связи с этим есть иная идея: написать изнанку текста, то, что осталось за кадром. Грубо говоря: Дика спровоцировали в таверне потому, что мальчишек подговорили взрослые; на Надор были наложены непомерные налоги потому, что так решил Сильвестр, однако Манрик был этим недоволен и захотел прибрать Надор к рукам. Вторая идея - лазать по оэголику и собирать полезные мысли анонов.

[J]Шестнадцатая куница[/J] <a href="http://16kuniz.diary.ru/p204324240.htm">говорит</a> о планах изучения ОЭ

@темы: Про Этерну, Куница пишет, За полями

---

Дворянин эпохи позднего Средневековья, помнящий, что такое чума, никогда не возьмёт в руки крысу. А без Клемента рухнет сюжет. Каков выход — сделать фантастическое допущение или стоять на позициях реализма и искать компромисс?
И если бы это был единственный вопрос по канону...

@темы: Вопрос, КнК, На полях, Про Этерну, Куница пишет

---

О пустоте

То, что отсутствует в каноне, при этом не наличествуя за рамками текста. (Умберто Эко, по слухам, располагал сведениями, что делает каждый монах в каждый момент действия Имени розы, даже если этот монах ни разу не появлялся во повествовании).
Написано по мотивам прочитанного начала Осени Средневековья (И. Хейзинга). Касается по большей части Олларии и Агариса, хотя не только.

1. Резко выраженные контрасты: чувственные, визуальные, имущественные, социальные и прочие.
2. Процессии, в том числе и религиозные (происходящие постоянно). Могли не происходить так часто в Олларии, как в Агарисе из-за различия вероисповеданий.
3. Торжественные выходы королевской четы (не дворцовые приемы и церемонии!)
4. Проповеди. При запрете в Талиге эсператизма - частота и эмоциональное воздействие проповедей зависит от того, насколько сильное влияние имело олларианство. Тж. бродячие проповедники.
5. Казни — не только во времена подавления восстаний или террора.
6. Парламент — здесь мне непонятно, какой, при абсолютной-то монархии с феодальным устройством. Если только городское управление — магистрат.
7. Церковные иерархи — не Сильвестром же единым.
8. Превращение в обряд и церемонию практически всех элементов жизни.
9. Также в Осени Средневековья говорится о том, что все то и дело публично разражались слезами, что тут же признается преувеличением.
10. Возможность отринуть бюрократию в любой момент.
11. Судебная система.

Необходимый в городе колокольный звон присутствует.

Потребность в отмщении, претворенная в столь пространную форму, — вот на что прежде всего следует обратить здесь внимание. Да и что из политики своих государей мог бы народ понять лучше, чем незамысловатые, примитивные мотивы ненависти и мести? Преданность государю носила по-детски импульсивный характер и выражалась в непосредственном чувстве верности и общности. Она представляла собой расширение древнего, стойкого представления о связи истцов с соприсяжниками, вассалов с их господами и воспламеняла сердца в периоды вражды или во время битвы, порождая страсть, заставлявшую забывать обо всем на свете. Это было чувство принадлежности к той или иной группировке, чувство государственности здесь отсутствовало (выделение мое — Ш.К.). Позднее Средневековье — время бурных межпартийных конфликтов.

Всякий раз, как мы пытаемся проследить судьбы людей по источникам тех времен, перед нами встают ... картины бурных жизненных перемен. ... Мы увидим судебные процессы, преступления, распри, преследования... и так без конца. И все это — судьбы произвольно взятых людей, нашедшие отражение в судебных, церковных и иных документах.

@темы: Матчасть, КнК, Куница резвится, Про Этерну, За полями, Цитата

---

Ленивая куница вернулась и взялась за дело. А вообще это случилось потому, что у нее нехило полыхнуло от свежих новостей с ЗФ, обсуждаемых на оэголике.
Так вот, по наводке  AuTierr я перерываю тему с обсуждением ПЭ на ЗФ и нахожу там интересные вещи.

Кстати, молодцы этернийские умельцы – сами решают кому следует стирать память, а кому нет. Ведь в прологе к КНК написано, что Одинокий встречал Четверых создателей на рубеже, а для этого они должны были помнить кто они такие.

Эрнани никак уж не сообщник Эридани - скорей уж еще одна жертва. Сообщники Эридани - это Беатриса, давшие ложные показания слуги и Василика, похитители собаки и... Абвениарх. Ведь он понял, что Рино невиновен, но ради блага государства позволил свершиться чудовищной несправедливости и законопатил Рино в смертники. Он тоже сообщник. Вот на них проклятие тоже лежит (страшно интересно, что оно с ними сделало!), а Эрнани и его потомки тут ни при чем. Эрнани всего лишь дал абвениарху себя уговорить и не открыл правды - но не он виной тому, что случилось. Да и проклятие обратного хода не имеет... скорее всего, не имеет.

Введение пятизначной классификации способствовало установлению порядка элементов пентаграммы в традиции западной магии. Пятый элемент, символизирующий в системе представлений Платона Космос, западная магия определила как Дух, властвующий над четырьмя стихиями Бытия и обозначенный вершиной пятиконечной звезды.

Сначала он отказался, причем довольно твердо. А потом, без паузы:
"Нет, мне нет места в Кэртиане" Я не говорю, что он должен был усомниться, или тем более раскусить интригу - но время на осознание, и принятие решения у него, ИМХО, должно было быть.

1. Ринальди ведет себя как подросток (тут есть у меня одно уже персональное соображение. Я думаю, что смерть Анэсти его сильно ушибла. И что он - скорее всего, спящей в нем Силой - чувствовал, что в воздухе носится что-то не то. Не понимал, а именно чувствовал, что рыба тухнет. И приняло у него это форму достаточно жестокой депрессии.)
2. Он все таки не так инфантилен, как полагает Марта. Я думаю, что его еще и очень лихо пытались изолировать. "Подведенные" друзья, "подведенные" любовницы, слухи. Там почти наверняка была очень грамотная кампания, которая началась как минимум месяцев за 8 до того. Если не раньше.

Эла, я и вправду начинала ПЭ еше раньше КнК причем во взбешенно-удивленно-горьком состоянии, потому так и вышло. Ибо была объявлена на ровном месте вроде бы старым вроде бы другом трехгорбым зеленым верблюдом со скорпионьим хвостом... Абыдна было!
Я психанула, и Ринальди психанул. Потом я дописывала линию художников совершенно в другом настроении, так как Диамни вокруг оказалось больше, чем я надеялась, и вообще все оказалось не так уж и скверно и по большому счету к лучшему, но уже написанная истерика осталась.

Выброшенные из издания фрагменты (невычитанные и с ошибками).

1. Сцена у Террасы Мечей.
"На четырех пологих лестницах, ведших на вершину холма стояли стражи в анаксианских цветах, а ближе к вершине на круговой террасе ждали главы домов Молнии и Скал. Темноволосый Энио Марикьяре в алом, расшитым золотыми зигзагами плаще казался недоумевающим и расстроенным, пожилой Повелитель Скал угрюмо смотрел в землю.
- Странное дело, - Диамни как мог пытался отвлечь своего ученика от неприятных мыслей, и Эрнани был ему за это благодарен - как все смешалось! Некогда дети Астрапа были светловолосы и кареглазы, а повелители Скал имели серые глаза и темные волосы, а что теперь? Марикьяре темноглаз и темноволос, старик Надорэа русый, а ты куда больше похож на потомка Унда, чем нынешний глава дома.
О повелителях Ветров не было сказано ни слова. Диамни не сомневался в вине Ринальди и не хотел бередить рану, но Эрнани Ракан должен драться до конца. Он должен говорить и о доме Ветра и о брате, который, как всегда, проспал, но вот-вот появится
- Ну ты же знаешь, - главное не молчать, не молчать и не смотреть в сторону обелиска Анэма, откуда должна появиться Беатриса, - Раканы пошли во всех Ушедших вместе и ни в кого в отдельности. И друг на друга мы тоже не походим. Ринальди досталось лицо Астрапа и глаза Унда, Анэсти лицом удался в Унда, но был коренаст, как Лит и голубоглаз, а Эридани - вылитый Анэм, как его рисуют. Зато про Лорио Борраску даже не скажешь, что он эорий, хотя его мать приходилась сестрой нашему деду. Впрочем, откуда нам знать, на кого в самом деле походили Ушедшие. Ринальди говорил…
- Я много чего говорил, - Ринальди Ракан в придворной одежде стоял за спиной Эрнани и улыбался, светлые волосы наследника украшала церемониальная диадема, но в руках эпиарх держал кожаный дождевой колпак, доверху заполненный спелыми черешнями".

2. Беседа Абвениарха и Эрани, имеющая отношение к КнК.
- Вряд ли такое время настанет, - Абвениарх был беспощаден, - но теперь и впрямь пора похоронить своих мертвых. Эрнани Ракан, я всю жизнь служил не Абвениям, которые ушли и никто не знает, вернуться ли. Я служил и служу Золотой Анаксии. То, что я скажу тебе, я хотел сказать Эридани, и надеялся, что он поймет. Но то, что для анакса, владеющего Силой, было одной из возможных троп для тебя становится единственной.
Ты должен отказаться от Силы Раканов и веры в Абвениев, ты должен оставить Гальтары с их призраками и построить новую державу, которая держится не на оставшейся в наследство магии, а на разуме, мече и золоте.
- Как я могу отказаться от того, чего у меня нет? – юный анакс казался потрясенным, - И как ты, именно ты можешь говорить о перемене веры?
- Тебе нет и семнадцати. Когда тебе будет шестьдесят шесть, ты перестанешь удивляться. Ты отречешься от силы Раканов именно потому, что ты ей не владеешь. Все, ты слышишь. ВСЕ должны знать, что Эрнани Ракан может вызвать Зверя, может повелевать стихиями и видеть будущее, но не желает. Но если его загонят в угол, он нанесет удар, причем такой, от которого не оправиться.
Пережитый Гальтарами ужас возродил веру в Изначальных Тварей и силу Раканов. Ринальди разбудил чудовищ, Эридани загнал обратно.
- Я – плохой лжец. Чем я объясню нежелание жить по старым законам? Ведь есть праздники, обычаи, когда анакс…
- Именно поэтому ты перестанешь быть анаксом, а назовешься иначе. Кесарем, императором, вазилевсом… Красивых слов много. А использовать Силу тебе помешает новая вера. Тебе придется стать эсператистом.
Бесноватые называют Абвениев демонами. Неудивительно, что ты, уверовав, не захочешь припадать к источнику Зла.
- Эсператисты?! – перед глазами Диамни всплыл покрытый коростой безумец, набросившийся на Ринальди, хотя… хотя крики о зле могли относиться к Беатрисе. Неужели эсператист что-то почуял?
- Мастер Коро не любит эсператистов? – поднял бровь Абвениарх, - поверьте, я их тоже не люблю, по крайней мере теперешних. Но я отправлю к ним семерых очень разумных молодых людей, снабдив их кое-какими тайнами, разумеется, каждый узнает лишь что-то одно.
Через несколько лет вы не узнаете эсператистов, а про вас, анакс, я распущу слухи, что вы так потрясены мощью открывшейся вам силы, что поклялись не пускать ее в ход без крайней на то необходимости. Потом слухи станут более определенными, начнут шептаться, что вы тайный эсператист…
- Поступай, как считаешь нужным, - голос Эрнани звучал безжизненно и устало, - ты прав. Не знаю, чтоб я сделал, будь у меня сила. Может и впрямь нее отказался…
- Тебе следует отдохнуть, - твердо сказал Богопомнящий, - анакс должен заботиться о своем теле.
- Я отдохну, - все так же безжизненно и ровно пообещал Эрнани.
Абвениарх поднялся и вышел. Стук двери, голоса стражников, шелест листьев за окном…

Эпилог.
«У жизни со смертью
Еще не закончены счеты свои…» Б.Окуджава
Мастер Диамни Коро умирал. Чтобы больного не тревожил топот подкованных гвоздями сапог, под окнами комнат, которые занимал мастер, постелили солому. Под дверями спальни толпились ученики, кто с искренней, кто с нарочитой тревогой вглядывавшиеся в лица серьезных и молчаливых лекарей. Каждые два часа прибегали посыльные от императора, а к вечеру повелитель Кэртианы пришел сам. Вместе с Эсперадором Танкредом, еще не старым, но совершенно седым мужчиной со светло-голубыми пронзительными глазами.
Император вошел в дом, многочисленная свита осталась под дверью. Сначала придворные с подобающим случаю скорбным выражением стояли неподвижно, потом стали переминаться с ноги на ногу, перешептываться, а наиболее смелые рискнули прислониться к стене. Время шло, а владыки Золотой Империи все не было.
Когда рыжее вечернее солнце утонуло в водах Данара, и над Кабитэлой сгустились сумерки, появился Эсперадор и торопливо проследовал на вечернюю молитву. Император остался с умирающим. Это была неслыханная честь!
Смелый, жесткий, подчас жестокий, Анэсти железной рукой претворял в жизнь начатое императором Эрнани. То, что он ценил мастера Коро, знали все, но никто не мог предположить, что император, мало напоминающий своего болезненного, хоть и сильного духом отца, так отличит умирающего старика.
К полуночи Анэсти вышел, бросив вскочившим слугам и лекарям, что больной заснул и не стоит его тревожить. Свитские шепотом передавали друг другу, что никогда не видели, чтобы глаза порфироносного столь сильно блестели.
Около часа ночи больной пришел в себя и потребовал, чтоб его отнесли на верхний этаж, где была его мастерская и оставили в покое. Слуги и лекарь не посмели спорить с любимцем императора. По требованию мастера зажгли множество свечей и раздвинули плотную ткань, закрывавшую огромную картину, над которой Коро работал с того самого дня, как вошел в отведенные ему комнаты в новом императорском дворце.
Само творение видели лишь избранные, взгляду остальных представал лишь серый, измазанный красками занавес, поднимать который строжайше запрещалось. Слугам хотелось рассмотреть таинственную картину, но они, повинуясь приказу, торопливо попрощались и ушли. Старый художник остался один на один со своим детищем.
Сидя в высоком резном кресле, спинку которого украшала вереница идущих леопардов, Диамни Коро смотрел на то, что более сорока лет составляло смысл его жизни. Ученик великого Сольеги не знал, с чего ему пришел в голову именно этот сюжет, но он не давал художнику покоя ни днем, ни ночью. И вот на специально вытканном холсте возникли невиданные в Кэртиане чертоги.
Огромные окна выходили на закат. За длинными, богато убранными столами пировали мужчины и женщины, и все они были неправдоподобно, нечеловечески хороши. На одетых в черное и алое мужчинах были странные доспехи, женщин обвивали тончайшие шелка самых изысканных и нежных расцветок, а на точеных шеях и прекрасных руках переливались странные золотисто-алые и лиловые камни.
Нарисованные фигуры казались живыми, сильными, наделенными чем-то, что смертным постичь не дано. Они дорожили каждым мигом веселья, потому что помнили о войне, на которую им предстояло вернуться.
Картина казалось завершенной, но мастера она не устраивала. Ему никак не давался левый угол. Там за столом сидел светловолосый воин, единственный, кто не пил и не смеялся. Окружающее веселье его тяготило, хотя он вряд ли мог объяснить, почему. И еще меньше Диамни Коро мог объяснить, почему нарисовал Ринальди Ракана таким. Когда мастер начинал свой «Пир», он хотел, чтоб погибший эпиарх был счастлив хотя бы на картине, но названный брат вновь проявил строптивость. Он не желал ни смеяться, ни пить, ни обнимать роскошных красавец.
На плече Ринальди лежала рука рыжекудрой женщины в огненных шелках, лишь слегка прикрывающих белоснежную грудь, но изумрудный взгляд сгинувшего эпиарха был устремлен куда-то вдаль. О чем он думал? Чего хотел? И чего хочет он, Диамни Коро?
Художник вздохнул и чуть не вскрикнул от пронзившей грудь и спину боли. Ерунда, он должен понять, чего не хватает. Все, кто видел «Пир Вечных», в один голос утверждали, что ничего более совершенного из-под руки мастера не выходило. Эсперадор и тот, хоть и полагал правильным скрыть картину от паствы, назвал ее величайшим созданием человеческого гения; и лишь Диамни был недоволен, потому и потребовал принести себя в мастерскую. Жизнь кончалась, и мастер Коро не мог уйти, не завершив своей главной работы.
За окном синело ночное небо, похожее и не похожее на небо покинутых Гальтар, падали звезды, звенели цикады, созревали яблоки, над полянами маттиолы кружили ночные бабочки. Этот мир был прекрасен, Коро не хотел его оставлять, но он и так прожил очень, очень долго. Все, среди чего он рос, чем жил, во что верил, исчезло. Он умирал в другой стране, в другом городе, в другой вере, пережив всех, кого знал в юности. У него оставались лишь память и картина. Что же все-таки там должно быть? Во имя ныне забытых Абвениев, что?!
Пламя? Влетевшая в окно птица? Статуя? Еще одно окно, сквозь которое виден водопад? Нет, не то! Мастер пробовал и огни, и цветы, и фигуры, но они только мешали! Оставить как есть?…
Диамни напряженно смотрел на картину и не видел, как столб лунного света задрожал и изогнулся, постепенно принимая очертания высокой, но хрупкой человеческой фигуры. Легкая и неуловимая, она постепенно облекалась плотью. Стали различимы иссиня-черные косы, нежный, крупный рот, огромные синие глаза под темными дугами бровей, тонкие руки с длинными пальцами, и все равно женщина казалась недоступной и далекой, словно отражение в старом, мутном зеркале или ночном окне.
Диамни не видел странной гостьи, но ее двойник медленно и неотвратимо проступал на картине - легкая тень, отражение на серебристом зеркальном камне. Это было то, чего он так долго искал! Женщина-фреска, женщина-призрак, женщина-память, которой нет и не может быть в этом исполненном чувственного ликованья зале, и которая, тем не менее, существует. В сердце Ринальди Ракана, друга и брата Диамни Коро, сгинувшего в гальтарских подземельях более полувека назад!
На мгновенье старому художнику стало жаль придуманную им рыжую женщину, такую красивую и такую ненужную. Она льнет к Ринальди, а он принадлежит другой, неуловимой и зыбкой, с тревожными синими глазами. Он принадлежит своему миру и себе самому и рано или поздно отыщет дорогу к дому, даже если придется пройти через ад и вернуться на кладбище. Именно поэтому Рино жив, единственный из всех собравшихся в этих залитых закатным пламенем чертогах. Он жив, потому что не обрел покоя, не забыл о том, что такое боль, не избыл тоски по несбывшемуся.
Художнику казалось, что он спит и видит сон, в котором нашел то, что так долго и мучительно искал. Больше всего Диамни боялся, что умрет, не проснувшись, или забудет о своем видении. Мастер не отрывал взгляда от картины, а женщина-отражение была уже совсем рядом. Какое-то время синеглазая незнакомка молча стояла за креслом Диамни, затем светящаяся полупрозрачная рука нежно коснулись волос художника, женщина нагнулась, поцеловала его в лоб и исчезла. Осталось лишь изображение на картине, перед которой сидел мертвый мастер.
Работа была завершена - Диамни Коро был свободен.

Мне пришло в голову, что Ринальди вернется в разгар Армагеддона, чтобы спасти Кэртиану и снова стать живым и смертным. Или любым другим способом соединиться с Оставленной.

@темы: Матчасть, ПЭ, Про Этерну, Куница пишет, Цитата

---

Пламя Этерны. Содержание

1. Мастер
Хорошее начало, не могу поспорить. Это все еще неизбитый прием — начать с прямой речи.

Диамни Коро, крепко сбитый молодой человек — и это не говорит о нем вообще ничего. Что автор не умеет подмечать емкие детали, я уже с прискорбием сообщала.

— Несложно, но у меня никогда не получится — он с самого начала настроен на поражение. Вопрос, сам или помогли?

Однако здесь уже есть завязка конфликта, Эрнани страдает.

К несчастью, Ринальди был хорошим братом, хорошим в том смысле, что навешал калеку чаще занятого делами государства Эридани. Другое дело, что после болтовни о поединках, охот и любовных победах юноша становился еще несчастней. Значит, Рино просто не чувствует собеседника, эмпатия на нуле. Такое ощущение, что они с Рокэ отштампованы по одному лекалу.

Средний из братьев Раканов был не из тех, кто станет слушать безродного мазилу, а нарываться на грубость художнику не хотелось. К вопросу об иерархии. Понятно, что сначала Раканы, потом Повелители, потом эории, а дальше? Равны ли перед ними простые люди? Есть ли там богатые, как к ним относятся, есть ли у них привилегии? Кем становятся младшие сыновья и их дети? Есть ли там рабство? Какие формы принимает культ? Обобщая: (укоризненно) ну автор((((

Тогда мне пришлют монаха-утешителя На это я уже обращала внимание. Здесь кардинально неверное именование, если рассматривать абвениатство как язычество, а эсператизм как христианство, то никаких монахов там быть не может. Могут быть жрецы и их прислужники, а также неофиты, стремящиеся стать жрецами. Вообще же развитой институт жречества может навести на подозрения, что религия занимает очень большое место в политической жизни. А вообще это противоречит утверждению автора далее где-то в приложениях, что молитвы современных абвениатов не приемлют заученных слов и протокольных ритуалов, а идут от самой души. Вопрос, как такое могло получиться, если у современного реального неоязычества все же есть какие-никакие, вымышленные или нет, но тексты и обряды? Если же архаичные абвениаты не могли молиться без отправителя культа, то чем они отличаются от эсператистов? (Понимаю слабые стороны этого утверждения). И потом, остается также открытым вопрос о жертвоприношениях.

Ты рожден художником, но тебе не нравится жить во дворце. Что-то мне подсказывает, что до дворцов еще тысяча лет. А пока что? Даже не замки? (Минус анализа в том, что постоянно оглядываюсь на Рим и Грецию. Может, это правильно).

— Да, иначе на твоих рисунках люди были бы добрее, а так... Когда я на них смотрю, я начинаю бояться Эридани. А Беатриса — она же мухи не обидит, а ты из нее сделал какую-то гиену, а из Ринальди леопарда. Художник прав, мдя... Кстати, не слишком раскрыта тема противостояния художника и сильных мира сего, Диамни словно незаметен в повествовании и ни с кем почти не говорит напрямую. Возможно, это бы только перегрузило повествование. (Кстати, куница уже успела назначить Раканом Жермона, но потом спохватилась).

А Ринальди все равно, кто чей родич, он или любит, или не любит. Странная демократия в древнейшие-то времена. Кстати, про государственное устройство тоже ничего не понятно.

Если, конечно, это был рок... Ах ты жук, все подмечает (ему положено), но молчит)))

Раканы всегда женятся осенью, но кто она, пока неизвестно. Осенью в честь Осени? И кто она... а не будущая ли вдова прославленного полководца?..

Если б Диамни Коро спросили, он посоветовал бы анаксу на это время запереть красавца Ринальди в какой-нибудь отдаленной крепости и приставить к нему сотню стражников, но Эридани Ракан не имел обыкновения советоваться с художниками. А вот это то, о чем я недавно где-то упоминала. В культуре, где очень хорошо известно известно, что сила передается старшему сыну, а женщина лишь сосуд, и в то же время известно, что редко какой юноша дотерпит до свадьбы, не дочерей должны были запирать дома до свадьбы и беречь от контактов с противоположным полом, ох, не дочерей... А это переворачивает вообще все.

2. Эпиарх
Для Диамни Астрап был всего лишь копией старой скульптуры, для Эрнани Ракана — напоминанием о том древнем и чудовищном, что спало в его крови. То есть, в низах уже пошла десакрализация?..

ученик мастера Диамни, закусив губу, принялся переделывать бога в человека. Если здесь и есть символический смысл, то это анахронизм, ибо этот смысл тогда относится к Возрождению.

И вообще, не верится мне в наше божественное происхождение.
— Почему?
— Да потому, что тогда наши предки обошлись бы без армий и полководцев. Не спорю, Раканы были великими завоевателями, но людьми, а остальное — сказки, хоть и полезные
— Кольца Гальтар, Цитадель, Лабиринт — не сказки!
— Тот, кто все это построил, и впрямь управлял силами, которые нам и не снились. — Ринальди был непривычно серьезен. — Анаксы пыжатся и корчат из себя преемников Ушедших. Пока Кэртиана сильна, это нетрудно, но стоит хотя бы раз сесть в лужу, и все полетит к закатным кошкам. Если простонародье поймет, что ими две тысячи лет повелевали лжецы, которые могут сжечь дом, но не город, нас сметут, как крошки со стола. И правильно сделают. Ты не покидаешь Цитадель, а я часто бываю в городе. А вот это дает хотя бы примерную точку опоры. Третий век нашей эры или чуть раньше. Другой вопрос, откуда эти проповедники взялись, кто и где их готовит и зачем.

— Раканы вправе использовать Силу, только если речь идет о жизни и смерти Кэртианы. Ага!!!

а монахи и книжники объясняли бы Какие книжники? У абвениатства был письменный канон? Куда он исчез? Я не помню упоминания о том, что Эрнани жёг старые книги.

А если мне что-то на голову упадет или меня чей-нибудь муж отравит, тогда что? Минуточку, они же боги. Чтобы эорий поднял руку на Ракана? А не эорий тем более!

И в итоге сцена обрывается на середине диалога. При том, что вообще непонятно, где происходит действие. Абстрактные покои в вакууме, из интерьера только гипсовая голова. Минимализм, однако.

3. Мастер
Когда Диамни Коро переступил порог мозаичного домика Где, какого? Почему великий мастер живёт в маленьком домике?

Ты должен рисовать их, рисовать до одури. Тебе посчастливилось оказаться в центре истинных страстей. В Цитадели должно смешаться все — предательство, верность, похоть, целомудрие, добро, зло, красота, уродство... Да, Диамни, тебе повезло! Вопрос, откуда он знал это наперёд? Почему он опекает Диамни с детства? И почему, в конце концов, о нем больше нет ни единого упоминания, а свет славы Диамни застилает все?

Если роспись нового храма доверят мне, понадобятся все твои эскизы. Даже те, которые ты считаешь неудачными. Были храмы и росписи в них. Не статуи, как в античности. И вроде бы Лэнтиро что-то задумал, аллюзию или троллинг.

Правду говорят, Лэнтиро Сольега — ясновидящий! а если?..

И как же они отличались от тысячекратно повторенных групп, украшавших храмы и богатые дома Ага, значит, было расслоение, а в храмах рисовали только Ушедших? Но что-то еще должны были там рисовать?

И там есть слово бог, которое она потом нещадно вымарывала.

— Пусть их, — махнул рукой Сольега, — но с чего это ты записал меня в еретики? Ну вот, приехали. Если есть ересь, значит, есть и канон. Не абвениатство, а инквизиция какая-то получается. И с каких это пор изображать богов чуть более земными ересь? (Прим.: Диамни для меня почему-то художник до начала Возрождения, которого я не могу вспомнить и найти, но у него была фреска с предательством в Гефсиманском саду. Т.е., это нечто довольно плоское и смазанное от времени. Реализмом там пахнуть не должно).

Легенда:
— Мастер лукавит, — к Коро вернулась способность улыбаться, — он прекрасно знает, что делает. Трое прощаются с Кэртианой, четвертый со своей любовью, которую уносит с собой в вечность. Трое надеются вернуться, четвертый знает, что, если уйдет, возвращаться будет некуда. Трое исполняют свой долг, четвертый предаст. Он предает, уходя, и предаст, если останется. И он все-таки уходит...
— Да, — кивнул Сольега, — ты все понял правильно. Он ушел, она осталась, и никто не знает, смогла ли она умереть или любовь бога подарила ей вечную боль. Ее следы затерялись, а ее слезы высохли. Известно, что она не могла родить Унду ребенка, и ему по настоянию братьев пришлось взять другую женщину, от которой и пошел дом Волны. Я нарисовал Уходящих, и, если смогу нарисовать Оставленную, мой долг в этом мире будет исполнен.
Здесь нет ничего о ее последней просьбе. И так и непонятно, как она стала Синеглазой Сестрой Смерти. И чья кисть изобразила ее на картине Диамни? Самого Диамни или все же Лэнтиро? (куница подозревает, что он не человек вообще и усложняет).

4. Мастер
От мыслей о Лэнтиро и его творении художника отвлек звук свирелей и барабанный бой. Диамни и не заметил, как дошел до храма Ветра, где пришлось задержаться, пропуская процессию. Художник знал от Эрнани, что Беатриса Борраска, супруга стратега Лорио, каждый вечер молится о здравии ушедшего на войну полководца и победе его меча. Художник поудобнее перехватил оплетенный веревками бочонок и от нечего делать принялся рассматривать процессию, которой предстояло трижды обогнуть здание. Возможно, я приддираюсь, но мне кажется, что эта сцена показана только для контраста Рино и Беатрисы. В любом случае, она выглядит несколько непродуманной и непродуманной. Почему именно три раза? Почему обойти вокруг, что это символизировало? Почему именно молиться, а не приносить жертвы? Формулировка "молиться о здравии" отдаёт церковным елеем.

Расправа с безумцем, мне кажется, вполне логична и подходит по нравам.

5. Эпиарх
— Потом. Ринальди, где Беатриса Борраска?
— Беатриса? — удивился тот. — Откуда мне знать? Видимо, на своей вилле. Где? (фейспалм)

Беатриса в ночной рубашке еще хуже, чем в платье. В чем спали древние греки или римляне? Что-то мне подсказывает, что это анахронизм...

— Ринальди, раз уж ты заговорил о женах... Тебе следует жениться одновременно со мной.
— Следует — значит, женюсь А строптивец все же подчиняется брату, хоть и ставит условия?

6. Мастер
встала на темно-серую плиту, на которой был выбит знак Анэма интересно, уцелели ли эти плиты? Могут ли они сыграть потом, в самом конце? Вдруг кто-то из героев попросит справедливости? Кстати, не сказано, у всех ли стихий есть такие камни. Четыре башни, понятное дело, должны быть, из них осталась одна, а остальные мерещатся. апд: Плиты уцелели, далее: Конечно! В Цитадели четыре башни и четыре площади, посредине каждой — плита с символом. Почему он никогда не задумывался, зачем все это? Древние ничего не делали просто так. Теперь вопрос, какую конструкцию имеет Цитадель, если вокруг башен можно свободно обойти? Есть ли башни в крепостной стене?

Ветровая площадь стремительно заполнялась слугами, свободными от стражи воинами, оказавшимися поблизости эориями и абвениатами. А это как у КиШа поется: "деревья да ёлки".

Диамни совершенно не к месту подумал, что юноша, вероятно, впервые видит обнаженную женщину. Если это античность, то с какого перепугу? Хотя это может косвенно подтвердить высказанную мной идею о том, что юношей-эориев берегли куда пуще девиц, чтобы сила не ушла на сторону. В скобках могу заметить, что забота об этом могла выражаться по-разному. Либо к юноше вообще не подпускали женщин - вплоть до наличия в жилище мужской половины, либо физическое воздействие (где-то читала, что в викторианскую эпоху была практика надевать на мальчиков что-то вроде пояса верности), либо *покосилась на античность* направление сексуальности в другое русло. Что наличие мужской половины в доме не отменяет, а наоборот.
Ну ладно, а статуи-то там были? Культ тела? Если нет, то печальная какая-то античность или даже не античность вовсе(

Если принадлежащий дому Ветра приходит на Ветровую площадь и встает на плиту с символом Анэма, это значит, что он требует зашиты Абвениарха и суда анакса. А если на другую плиту? Абвениарх, как мне кажется, некорректное название. Ведь получается, что старший над Абвениями. Даже если старший после Абвениев, то все равно неверно: их наместники Раканы. И, кстати, откуда выползали эти Абвениархи (которые, совсем как кардиналы, рулили светской властью) и откуда вообще это деление власти на светскую и духовную? Где-то читала (проклятый склероз), что наличие жречества - шаг к деградации общества, потому что в идеале посредник не нужен и каждый молится сам.

Богопомнящий - эпитет Абвениарха. Интересно. Все же откуда они берутся? Куница настаивает на том, что власть была сакральной и сосредотачивалась в руках Ракана, единственного посвященного во все тайны. А Абвениарх здесь - всего лишь функция. И кстати, слова "бог" в Кэртиане нет, если судить по последней редакции двух томов.

И мне интересно, был ли Абвениарх в сговоре или его поведение было предсказуемым, и если был, то почему потом об этом не было нигде упомянуто и какую цель он преследовал и зачем он вырыл могилу собственной религии. А не был ли он тайным эсператистом?..

7. Эпиарх
Они шли и разговаривали о древних Гальтарах и их неприступных стенах-Кольцах, не сложенных из камней, а словно бы выросших из земли. Мастер и эпиарх гадали, кому могли понадобиться башни без входа и выхода и что означают символы, выбитые на возведенных в незапамятные времена на вершине холма обелисках. Лит постарался?

Светлые волосы наследника украшала церемониальная диадема, но в руках эпиарх держал кожаный дождевой колпак, доверху заполненный спелыми черешнями. куница долго вспоминала, что же ей это напоминает, потом догадалась. Пушкин, Выстрел. И эта женщина не любит классику?

Кстати, Щит это реликвия Раканов? И если да, то почему его нет в перечислении?

Он не делал ничего, что обычно проделывают маги — не чертил сложных фигур, не размахивал посохом, не выкрикивал непонятных слов, не разбрызгивал эликсиров, а просто стоял и ждал ответа, и ответ пришел. Там есть практикующие маги? И как их успехи? А нормально ли, что кто-то ещё, кроме эориев, обращается к Силе? И не рановато ли для алхимии?

Эрнани моргнул и не заметил, как из пяти лучей возникла кровавая дорожка, протянувшаяся от ног анакса к лестнице. Пяти? если только пятый это тот, который тянется от меча к лестнице.

Борраска женился на девушке, в которой не было крови Абвениев Ещё одно сходство с Катариной.

8. Мастер
Для нового храма Лэнтиро понадобится вождь солнечных демонов, и лучшей модели не найти. Откуда взялся этот демон, если в античности не было бинарной оппозиции добро-зло и почему тогда все, связанное с солнцем, не считалось проклятым и черным? Солнце - дом демонов, но оно дает урожай? всегда, кстати, удивляло, что вместо Огня у них Молнии.

Единственной фигурой, выписанной в мельчайших подробностях, вплоть до выпавшей ресницы на щеке, будет Враг. Но ведь враг это потом, Леворукий... Или это намек на то, кто им станет?

Три дня пролетели незаметно, Вопрос, что они там так долго разбирали? Кстати, Рокэ ведь тоже три дня судили? Здесь аплодирую стоя.

Диамни невольно вспомнил «Уходящих» мастера Сольеги: на картине у повелителя Волн глаза были такие же, как у Ринальди Ракана, — огромные, широко расставленные, цветом напоминающие лучшие кэналлийские изумруды. Кэналлоа уже имелось?

По закону, оглашая смертный приговор, повелитель Ракан должен снять венец, но Эридани этого не сделал.
Почему?

— Да будет так, — произнес Абвениарх, возводя к небу руки, — да будет Ринальди ввергнут в лабиринты и да решится судьба его там, а мы умываем руки и молим Ушедших о возвращении и милости. Чур, чур меня! Ужас какой!

Внимание, текст проклятия!
Ты мой брат по крови, так будь же ты проклят этой самой кровью и моей невиновностью до последнего своего потомка! Пусть твое последнее отродье четырежды пройдет то, что по твоей милости прохожу я! Ему будет хуже, чем мне, ведь на нем повиснут беды и подлости всех его предков, начиная с тебя. Он ответит за всех, слышишь, ты, анакс проклятых?! Невиновные будут платить за виновных и не расплатятся. А я вернусь и посмотрю, как они проклинают тех, кому обязаны своей участью. Да падут эти проклятья на твою душу, Эридани Ракан, где б она ни была, на твою душу и души всех твоих сообщников! 1. Действенна не только клятва на крови, но и проклятие на крови. 2. Были ли исследования на тему того, что прошёл Рокэ? Отравление - это ведь одно из. В фандоме, кажется, утвердилось мнение о четырёх предательствах и четырёх судах? 3. Как именно в каноне платят невиновные? 4. Особенно радуют слова о возвращении. И не радует то, что Рино может оказаться богом из машины. Ведь история-то о людях. 5. Получается, прокляты вообще все эории и Повелители? Так это в корне меняет дело...

И что это такое приплыло засвидетельствовать проклятие в виде светящегося шара?

Раканы наделены Силой, исходящей от Ушедших. Говорят, она подвластна лишь анаксу, но так ли это? Либо Сила вправду подвластна всем Раканам, либо... она сама ушла от анакса-убийцы и предателя?

Лабиринты! Бесконечные подземелья, начинающиеся под городом и уводящие в глубь земли, куда по преданию Ушедшие загнали Изначальных Тварей — злобных, полуразумных и ненасытных первых обитателей этого мира. Где-то в подземной паутине скрыт храм Абвениев, где до сих пор горит пламя, питающее Силу Раканов и поддерживающее стены Цитадели и Кольца Гальтар. Они будут стоять, пока горит огонь, а пока стоят они, устоит и Кэртиана. Это очень важно. Не то ли это пламя, что гаснет каждый четырёхсотый год? Кто создал людей? Или не создал, а привёл? Возможно, спасая от чего-то? Но если Цитадель и Кольца обрушились, пламени больше нет?

В подземных переходах и галереях продолжается эпоха Абвениев, кабитэлские еретики утверждают, что там до сих пор бродит возлюбленная Повелителя Волн, дожидаясь его возвращения. Наверху миновали тысячелетия, а для нее он ушел вчера. В Гальтарах же поговаривают, что в лабиринтах творятся странные и страшные дела. Почему они еретики, если в античности не было догм? Они просто молились иначе и другой. Молились смерти и потому заслужили осуждение? Но Она не скелет с косой, она не разрушение и тлен.

Зато всякий раз, когда в лабиринте исчезал человек, в Кэртиане объявлялось чудовище. То ли подземелья, забирая одних, отдавали верхнему миру других, то ли оказавшиеся внизу меняли свое естество, становясь подобием Изначальных Тварей. Вопрос, что истина и почему чудовища появлялись наверху? И между строк: не нравится мне это мироустройство... Подгнило в нем что-то.

Да, это трусость, но художник не обязан быть смелым и милосердным, он не воин и не абвениатский утешитель. Должность? Звание?

9. Эпиарх
— Рино, я понимаю. Ты... Ты сначала не хотел ничего дурного, просто зол на старика, что он тебя не взял. В смысле, Борраска не взял его на войну?

Эрнани очень правильный мальчик.

10. Мастер
дверь, которая тотчас распахнулась, и на пороге вырос хмурый высоколобый монах, больше похожий на ученого, чем на палача. Откуда там монахи?!

Как спровадить тюремщиков, как сказать скованному золотоволосому парню, что он друг, а не чудовище, у которого вместо сердца дощечка для растирки красок. Куница словила когнитивный диссонанс. И дальше тоже.

11. Мастер
Его дело — пялиться на осужденного, и он пялился, а ликтор зачитывал приговор. Название должности сохранилось с тех пор?

Воины невольно отступили перед аквамариновой молнией Ужас какой.

12. Мастер
Диамни успел проклясть все на свете и перемолиться всем богам и святителям. Эм... ну, куница вообще ничего не поняла. Боги? Святители? Лолшта?!

— Значит, найду. Диамни, я, пока тебя ждал, пытался думать. Похоже, первый раз в жизни. Я был дураком и бездельником, но, по большому счету, никому не сделал зла, клянусь тебе... Даже женщинам. Я с ними спал, но я их не обманывал. Они знали, чего от меня ожидать, да и жениться без разрешения брага и эориев наследник не может. Это не было тайной... Диамни, то, что со мной сделали, не месть. Целили не в меня, а в брата. Эридани — сначала анакс, а потом уже все остальное, но он меня любит. Он сделал все, чтобы меня вытащить, я сам все испортил. Понимаешь, брат думал, что я виноват, и все равно хотел меня спасти, а я ведь знал, что не трогал эту девку! Не представляю, что случилось на холме А6вениев, но без магии тут не обошлось. Это заговор против Эридани, а не против меня. Диамни, если я не вернусь... Постарайся помочь моим братьям, особенно Эрнани, теперь наследник — он. Бедный наивный Рино.

— Если в этом мире еще жива справедливость, ты выберешься.
— Если справедливости нет, я все равно вернусь. Всем назло! Такой задел на будущее...

Ринальди Ракан взмахнул рукой, повернулся и быстро пошел в глубь галереи. Он сумел не оглянуться, заворачивая за угол Значит, просто пещерами Лабиринт стал уже потом, сначала он был... окультуренным.

13. Эпиарх
— Ты веришь в то, что говорят про лабиринты?
— Про тварей?
— Нет, про заключенную там смерть, с которой можно договориться.
— О таком я не слышал, но ведь... Рино не первый. Ага. Смерть или сестру смерти?

Эридани ждал нашествия Тварей. Не слишком-то он удивился! И показано это хорошо, имхо.

14. Эпиарх
Цитадель соединялась с двойным Кольцом наружной крепости могучими стенами, делящими город на четыре части — Молний, Волн, Ветра и Скал. Это позволяло беспрепятственно проезжать с внешних укреплений во внутренние, что бы ни творилось в самих Гальтарах. Раньше Эрнани казалось, что Абвении, возводя столицу, перемудрили — что, кроме предательства, могло угрожать построенным небожителями стенам? Раньше горожане ворчали, что в Гальтарах нет обычных ворот и приходится пользоваться деревянными пандусами. Появление Изначальных Тварей доказало, что любая предосторожность когда-нибудь да станет спасительной. А вот наконец и описание города, хоть какое-то.

А Твари вышли через храм Ветра. Значит, храмы соединены с Лабиринтом. Это ли один из 16 входов туда? И именно Ветра - это потому что Беатриса? И захватили еще и город Волн, но как они туда пробрались?

Отчего-то чудовища появились лишь в двух городах из четырех А Беатриса, кажется, из дома Волны родом?

И тут же возникает тема неуправляемой толпы. Я уже начинаю думать, что у авторы была какая-то психологическая травма на этот счёт.

А Эрнани учится быть государем. И у него получается!

— В лабиринтах по-другому течет время. ~ Эрнани не то чтобы врал, просто из всех известных ему сплетен выбрал самую утешительную. — Там прошло всего... Да, конечно, там прошло лишь два или три часа. Скоро Эридани сделает, что нужно и вернется, монстры уберутся назад и больше никогда не выберутся, и...
— Мой эпиарх считает меня маленькой глупой дурочкой? — В голубых глазах плеснулась горечь. — Мне немного лет, но я пережила... Я пережила столько, что могу выдержать любую правду.
— Я не лгу, — быстро сказал Эрнани, — в хрониках написано, что в лабиринтах время течет иначе, и я им верю. И, скорее всего, это вправду так. так что фики про кого-то там, кто возвращается лет через десять, правда.
И ещё. У них были хроники!

— Нет, — глаза женщины казались кусочками пронизанного солнцем неба, не хватало только белых ласточек, — я подожду… Вот как мне не нравится это фикбучное отсутствие глаголов говорения!

15. Мастер
но рисовал он не реку и не радугу, а «Пленника». Это был его ответ подлости, ханжеству, лицемерию. Он не может покарать виновных мечом, но призовет их к ответу кистью! Тема искусства и реальности, искусства как оружия. Замечательная тема! Полностью похеренная в ОЭ.

Ждал, когда на рассвете взошло четыре окровавленных солнца, из-за которых взметнулись гигантские светящиеся мечи и столкнулись, породив пятое светило — черное, окруженное алой короной. Это длилось не дольше мгновения, солнце стало обычным солнцем В ОВДВ был закат, и солнце заходило около часа. Значит ли это видение смерть Ракана и передачу его силы другому? На полях: именно в ОВДВ после видения Рокэ понял, кто он, или ранее?

— Погоди... У меня что-то с головой... Холодно... Что случилось?
— Водопад с тобой случился. Пей, кому говорят! Стиль!

Кстати, мне кажется или часы должны были считаться по стражам или иначе? Восемь утра это ведь отсчет от полуночи... хотя... Два часа после третьей стражи тоже неплохо?

. Там с потолка сочится вола, и в ней что-то такое вроде мела... И эти фигуры у решетки. Сверху — белая корка, а внутри. — Ринальди залпом допил, что осталось, — внутри — они! Я не знаю, что они сделали и сколько жили, но лучше двадцать раз заживо сгореть, чем такое... Это были люди, притронувшиеся к решётке, превратившиеся в статуи... а затем на них капала вода с известняком?

— Фрески? И что на них было?
— Женщина. Одна и та же, повторенная тысячи раз. Казалось, она идет со мной рядом. Мне не объяснить, но это чудо!
— Ты отыскал женщину даже в лабиринте, — покачал головой художник.
— Нет, потерял. У нее были синие глаза, Диамни. Синие глаза и черные волосы, и ей было больно жить.
— Странно. Я знаю этот мотив. Идущую синеглазую женщину раньше изображали в погребальных храмах, потом абвениаты подумали и решили, что это неправильно. Видимо, в лабиринте когда-то и вправду был храм. Странно, что ты на него не наткнулся. Как потом было больно жить потомкам Раканов. А вообще мне очень нравится это: цивилизация на грани забвения себя.

Сейчас около полудня — у них впереди прорва времени. Но ведь только что был рассвет!

16. Ринальди
Вот появляется третий репортёр. И под номером 16)

Ринальди Ракан, наверное, в первый раз в жизни любовался облаками. Раньше ему не приходило в голову валяться на траве и смотреть в небо, раньше он вообще был глупцом. Только мне мерещится князь Андрей?

И когда старик Борраска обучал их с Анэсти и Эридани владеть мечом, и после сражения у Весперид Где?! Геспериды — в древнегреческой мифологии нимфы, дочери Геспера — Вечерней Звезды и Нюкты — Ночи (по другой версии — дочери Форкиса и Кето), охраняющие золотые яблоки.

наоборот, для художника нет большего счастья, чем хотя бы во сне увидеть Этерну. Все же это рай и идеальный мир.

А ада напоминает мне... самку богомола.

Ты родился в одном из миров Великого Ожерелья и считаешь его единственным, а на самом деле их тысячи. Вы, дети одного-единственного мира, похожи на человека, который родился, вырос и всю жизнь прожил в запертой комнате, не зная, что за ее стенами. Но если знать, где двери и иметь от них ключи, можно ходить из комнаты в комнату, как это делаем мы... Значит ли это, что ключи может найти кто угодно?

Представь себе замок, в котором каждая комната — это мир. Кое-где живут разумные существа, кто с душой, кто — без, но разумные. Другие пусты или заселены безмозглыми тварями. За стенами замка — двор, окруженный рвом, за рвом — враги. Не скажу, что они — зло. Там, откуда они приходят, их, видимо, считают добром, но нашему замку со всеми его обитателями они несут гибель. Не смерть, а именно гибель, без посмертия и надежды на возрождение. Мне кажется или здесь два взаимоисключающих тезиса? То бинарная оппозиция, то нет.

Ты рожден в мире смертных, но твоя кровь принадлежит Этерне Я поняла. Абвении УЖЕ были воинами Этерны, когда пришли в Кэртиану. Вопрос всё же в другом: откуда взялись люди?

АПД.

Он не может бросить все и исчезнуть, не вернув своего доброго имени и не разгадав загадку своей беды. Вдруг ловушка, в которую он угодил, лишь первая в череде подобных и в каждой будет биться живое существо, невинное, но осужденное самыми близкими? Значит, он храбр и почувствовал свою ответственность?

И он бросил тебя в пещеры, но по-своему он тебя все же любил и спустился за тобой. Но ведь она лжёт! Ты убил Эридани, и его кровь, кровь Ракана, разбудила Изначальных Тварей, которые вырвались наверх через храм в городе Ветра. Ложь, Твари вырвались при жизни Эридани, причиной было его предательство, а возможно, он просто знал, как их вызвать. Я загнала их назад, но было поздно. Не исключено, но скорее, Эридани просто заплатил жизнью, и твари угомонились.

Люди связали твою казнь с появлением тварей и исчезновением анакса. Теперь для жителей Кэртианы ты не просто насильник, ты – убийца, из ненависти ко всему живому спустивший на беззащитный город чудовищ, которых твой брат, пожертвовав собой, загнал назад. Это не совсем правда, но и не совсем ложь. Здесь она определённо брешет, но даёт и намёк на то, что это всё неправда. Всё больше меня преследует чувство, что Этерна погибла из-за того, что находящиеся в ней считали себя единственно правыми и не гнушались никакими средствами, дабы доказать это и склонить человека на свою сторону.

Он видел Этерну. Если он настоящий художник, он ее нарисует, и это будет его высшим счастьем и высшей наградой. И все же почему Оставленная оказалась на картине? Хотела хотя бы так поприсутствовать рядом с любимым?

17. Эпиарх
в зал Литид Имеются ли в виду спутники Лита литтены?

Город Ветра и город Волн залечивают раны, абвениаты и стражники ходят по домам – первые утешают и врачуют, вторые рубят руки и головы мародерам и убийцам. Все как всегда. Примечательно, что Эрнани вполне обыденно справляется с тем, что от Рокэ потребовало мегатонну пафоса.

Я провел последние дни у истоков Пенной реки, рисуя эскизы для росписи храма. Этим утром я увидел у выхода из пещеры меч. Видимо, его вынесла вода… Значит, он помнит именно это.

Абвении милостивы, наш сын пойдет не в отца, а в его брата. Вот интересно, он догадывался?

– Диамни, – Эрнани взглянул художнику в глаза, – ты сказал все, что знал? И Эрнани говорит, что в нем нет таланта правителя?

18. Мастер

Сила Раканов для нас потеряна, а без нее Кэртиану не удержать. Ага, ушли знания.

Один из твоих братьев и в самом деле был подлецом, но не Ринальди, а Эридани.
– Я знаю, – тихо сказал анакс.
– Знаешь?! Давно?..
– Я все понял, когда ты принес меч. Эридани – отец ребенка Беатрисы. Ты хотел сказать мне это? Эридани просто слишком не уверен в себе как в правителе, а так он даже слишком проницателен.

Мы надеялись, что Ринальди выплывет, но я нашел лишь меч Эридани. Стерта память только о том, как Ринальди вышел из Лабиринта.

Далее на сцену выходит Абвениарх, предтеча кардиналов. Показатель того, как тесно связаны религия и власть. Его версия произошедшего: Изначальных Тварей разбудило проклятие Ринальди. Будь бедняга виновен, ничего бы не произошло, но он был прав перед Абвениями, и те ответили. Вопрос только, почему не через 16 дней?

19. Ринальди

Черное и алое… Крытая поседевшей травой степь, клубящиеся облака, тревожно кричащие птицы, уводящая в раскаленную бездну дорога. Поэтому Башни появлялись в степи и поэтому в глюках Повелителей это изредка возникало.

– Ты имеешь право на свою последнюю правду. Хочешь узнать о прошлом, прежде чем оно перестанет быть твоим? Завлечь обманом, а потом рассказать правду - это так по-светлому...

– Твой брат, воспользовавшись завещанной ему Силой, выгнал наружу подземных чудовищ. Стоит ли доверять этой правде потому, что она сказана последней? Принцип "правды нет" отлично показан автором.

– Фреска в пещере… Кто она?
– Ты и так узнал слишком много.
– Кто она?!
– Хватит. Ты принадлежишь не ей, а Этерне.
– Я должен… Мне надо вернуться! Так они в Этерне боятся Оставленную! Значит ли это, что она властна над ними? Что она может сделать их снова людьми? Вернуть память? Или это значит что-то еще?

Он не был бессмертен, но убить его было немыслимо, невообразимо трудно. Время обтекало Стража Заката, не причиняя ему вреда, его ждали бои и празднества, бесконечные бои и празднества… Он умрет, когда наступит Рагнарёк, как умрут и те воины, которые вечно сражаются перед чертогами Одина.

В Этерне царила весна, но лиловые колокольчики пахли осенью. Значит, там вечная осень?


Какой из всего этого следует вывод. Задел для мира есть, но он однозначно ученический. Мир древности не проработан, есть лишние сущности. Беден язык: несмотря на вкрапления образности автор зачастую пренебрегает описаниями и кажется, что она сама свой мир представляет плохо. Сюжет... в рамках повести неплох.

запись создана: 21.05.2014 в 16:08

@темы: Аналитика, ПЭ, Про Этерну, Куница пишет

---

Ещё об архетипах

Я совсем забросила своё благое начинание, и это плохо.
Постараюсь к нему вернуться и доделать хотя бы Пламя Этерны и матчасть КнК.
А пока полубессознательное наблюдение:
Как набор Повелителей соотносится с набором архетипов (Пахарь, Воин, Поэт?..) Кажется, что напрямую.

[L]Шестнадцатая куница[/L] <a href="http://16kuniz.diary.ru/p198750682.htm">говорит</a> об архетипах Повелителей.

@темы: Вопрос, На полях, Про Этерну, Куница пишет

---

Мимоходом о первоисточниках

Наконец-то куница с ушами и хвостом сдалась всевозможным экзаменационным комиссиям и теперь свободна и собирается продолжать анализ канона.
За то время, что ее тут не было, она пошарила по встречающимся на пути книгообменникам и вынесла оттуда прекрасное: "Варфоломеевскую ночь" Понсона дю Террайля и второй том "Королевы Марго" Дюма.
По этому поводу вопрос.
А куда в ОЭ подевался куртуазный язык? Дик, всю жизнь просидевший в глуши, может его и не понимать, а Штанцлер мог предупредить королеву, что Дику надо все объяснять на пальцах. Но королева, с порога прямым текстом говорящая "Я боялась, что он вас совратил", это как-то не комильфо. Или они все там разговаривают на простом языке? А Рокэ должен был попробовать, чтобы убедиться, что Дик не понимает?
В конце концов, просто жалко, что потеряны возможные красивые намеки и игра смыслов...

@темы: Вопрос, На полях, Про Этерну, Куница пишет, За полями, Куница-сестрица

---

Флешмоб 11 вопросов

Нарушаю своё правило писать только про ОЭ и для этого ввожу тег За полями.

Пишет  Arme:

15.05.2014 в 16:42

Шестнадцатая куница,

1. А почему возник такой интерес к "ОЭ", вплоть до детальной вычитки?
Я прожевала кактус до четвертого тома и поняла, что должна разобраться, а что я, собственно, читаю. Установить самой все взаимосвязи, которые, возможно, уже были установлены. Отметить авторские баги. В конечном итоге - построить собственную систему мира и сюжета. А без детального разбора канона это невозможно. В конце концов меня не оставляет надежда, что кто-то перепишет цикл по-человечески, хотя бы для внутрифандомного пользования. И если такой человек найдётся, мои выкладки будут ему в помощь. Когда я пишу разбор, я держу в голове именно этого читателя-писателя. Возможно, им буду я. Загадывать еще рано.

2. Кстати, о деталях. Как относитесь к такой черте в людях, как педантизм (особенно в ее бытовом применении)?
В бытовом применении — отношусь очень плохо. Меня сковывает обязанность каждый раз после еды мыть посуду, например. Зачем, если ее можно помыть один раз, вечером? Зачем нужно класть вещи на место? Какое место? У них не бывает места, они лежат там, где я их оставила. Иногда я постоянно оставляю одну и ту же вещь в одном и том же месте, но это ничего не значит. Резинкам и заколкам место на настольной лампе, а краскам — на подоконнике, потому что мне так удобно. У меня дома постоянные войны из-за попыток привить мне педантизм. В последнее время побеждаю я и бардак расползается по дому, начиная мешать жить.
Вообще педантизм в людях хорош в меру. То есть, сказал - сделал, не опоздал, принес требуемое и все такое. Сама я педантична только тогда, когда мне это нужно, а нужно это чаще всего не в быту. И получается, что колготки на книжном стеллаже это нормально, а пробел перед запятой — повод для досады и редактирования записи в энный раз.

3. Какие приключения хотели бы пережить?
Честно говоря, никаких. Все приключения я переживаю за чтением вместе с любимыми персонажами. Ведь любое приключение в реальности — это не удовольствие, а опасность и стресс. Если я правильно понимаю под приключениями какие-то активные действия.

4. Что больше чарует - красота "чеканной формулировки" или зрительного образа?
Чеканной формулировки, конечно. Потому что привыкла работать с текстами и потому что зрительный образ к ней прилагается. Любой текст вижу как изображение, даже музыку тоже.
Упс. Получилось, что изображение на первом месте.
Подумала еще. Если стихи — то конечно зрительный образ отходит на второй план, это точно.

5. Какое-нибудь лицо - или выражение лица - которое находите красивым. Можно фото, можно живопись, как пожелаете.
Неожиданно это оказался очень трудный вопрос.

Наверное вот. Автор Shinobu Tanno.

6. После чего тот или иной персонаж, который вам нравился изначально, перестает быть вам симпатичным? Не человек, как-либо насоливший лично вам, а именно персонаж.
После того, как я отработала с ним все, что хотела, выжала из него все эмоции применительно к ситуации. Тогда я оставляю его и иду дальше. Неприглядная получилась картинка, да.

7. Банально: любимое время года. Почему именно оно - любимое?
Ранняя весна, ранняя осень. Потому что это перелом. И потому что не сильно жарко и не сильно холодно. Так же, как раннее утро и поздний вечер.

8. Тип человеческих отношений, наиболее интересующий вас (любовь, дружба, военное братство, отношения мецената и "звезды", которую он хочет вывести на небосклон, вражда достойных людей, и т.д. и т.д., это не то, из чего предлагаю выбирать, а для примера).
Без сомнения, это пара учитель — ученик в вариациях социальных масок. Идеальный пример, который можно грызть и по-всякому вертеть, это Кальдмеер и Руппи.

9. Лучший для вас способ провести отпуск.
Запереться в библиотеке без интернета, но с компьютером, изредка высовывая нос для прогулок. Под настроение — рисовать до посинения.

10. Идеальный вариант трудоустройства.
Когда я делаю то, что люблю, а мне за это еще и платят. Вот если бы мне вдруг стали платить за картинки и аналитику, я бы с ума сошла от счастья. А офис с дресскодом — самый жуткий кошмар.

11. Где и как хотелось бы встретить старость?
В своём доме, большом и удобном, в одиночестве, продолжая работать и что-то черкать и раз в месяц или когда взбредет в голову приглашать самых близких друзей на ужин и покурить идеи.

Вот

URL комментария

@темы: Куница пишет, За полями, Куница-сестрица

---

Пламя Этерны. Форма.

[L]Шестнадцатая куница[/L] <a href="http://16kuniz.diary.ru/p197529168.htm">придирается</a> к Пламени Этерны по форме

Организационное примечание

Не так давно я закрывала профиль, т.к. меня постиг приступ паранойи, и только потом обнаружила, что это не давало возможности подписаться, как только поняла, сразу открыла обратно. Прошу прощения.

ССЫЛКА НА ОБСУЖДЕНИЕ ПЭ НА ОЭГОЛИКЕ

Прежде чем приступать ко второму тому, я решила вернуться назад по хронологии и разобраться с сим маленьким приквелом. Тем более, что затем хронологически следует Талигойская баллада.
Бумажного варианта у меня не было, поэтому я распечатала файл и черкала в нем. Кстати, там довольно много опечаток и ошибок, я их, конечно, отмечать не буду, думаю, это баги, возникшие при конвертировании или что-то вроде того.
Итак, приступим.

После заглавия следует посвящение Роману Папсуеву, за ним — эпиграф
И зыбью рук отсеченных.
Венков и спутанных прядей
Бог знает где отозвалось
Глухое море проклятий.
И в двери ворвалось небо
Лесным рокотаньем дали.
А в ночь с галерей высоких
Четыре луча взывали.
Федерико Гарсиа Лорка

Пожалуй, это единственный раз, когда я полностью согласна с этим эпиграфом и считаю его совершенно уместным. Остальные встреченные эпиграфы неуловимо напрягали, вызывая мысль о том, что автор злоупотребляет. Здесь такой мысли нет, к тому же эпиграф очень точен и сразу дает определенный настрой.

1. Мастер
Именно та вещь, которой иногда не хватает в первых томах и, как говорят, очень не хватает в последних, потому что к тому времени в цикле уже 100500 репортёров, и пока разберешься, кто говорит, прочитаешь половину сцены.

(Копирую текст из электронного источника как он есть, предполагая, что в бумаге квадратные скобки это сноски).
— Мой эпиарх, [Древнекэртианский титул брата или совершеннолетнего сына правящего монарха — анакса] "Ну вот, начинается", — подумала куница, прекрасно представляя, как можно было ненавязчиво впаять это примечание в текст, чтобы читатель не отрывался от него, чтобы глянуть в низ страницы. Причём в отличие от КнК, ПЭ требует большего количества пояснений в принципе, но об этом чуть позже.

— Тебе платят за то, чтобы я не лез на стену от скуки. — Эрнани откинул со лба золотисто-каштановую прядь Куница недавно заглядывала в Войну и мир и не смогла пройти мимо вот этой детали. Видно, что автор старается, вводит детали по мере повествования, но деталь-то вышла неживая.

С Ринальди ты прав, и со старым Борраской— тоже. Склоняется (констатирует факт).

Дальше следует большая сноска с объяснениями, кто такие Абвении. Что мешало дать это объяснение в тексте там, где Диамни смотрит на картину, с его фокала и его несобственно-прямой речью?

2. Эпиарх
Для Диамни Астрап был всего лишь копией старой скульптуры, для Эрнани Ракана — напоминанием о том древнем и чудовищном, что спало в его крови. Куница представила, как бы это предложение звучало без примечания об Абвениях. Без знания о том, что Эрнани — потомок богов. В сто раз более интригующе!

но стоит хотя бы раз сесть в лужу, и все полетит к закатным кошкам А вот это баг. Кошка стала считаться нечистой тварью только с пришествием эсператизма, ведь это по эсператистской легенде кошка открыла проход в закате для Чужого. Сейчас же эсператизм это увлечение черни, но никак не всеобщая религия, чтобы в речи Ракана вот так просто проскальзывало такое выражение.

Итак, я продолжаю настаивать на том, что сноска про Абвениев лишняя, потому что Ринальди и Эрнани все равно между собой говорят так, что становится понятно.

— Раканы вправе использовать Силу, только если речь идет о жизни и смерти Кэртианы.
— Ушедшие в Закат! Да будь у анаксов в самом деле великая власть, они бы пускали Силу в ход где надо и где не надо, а монахи и книжники объясняли бы, что без этого Кэртиана сгорит лиловым пламенем! А вот это интересно. Закат ещё не был злом? И в то же время мы имеем горизонтальную ось мира. Точнее, еще даже не имеем, потому что нет противопоставления Рассвета и Закат. Ведь в Закат ушли боги, он не может быть злом. И отсутствует логичная мысль, что они теоретически могут вернуться с рассветом. Каков был бы мир, расположенный по горизонтальной оси? Населенный людьми, которых не тянет в небо? Которые не считают небо миром, высшим, ччем земля? С отсутствующим миром идей? Где живут ангелы — а они в эсператизме есть? Возможно ли с приходом ээсператизма переформатировывание мира на вертикаль, наложение двух систем координат — ввертикальной официальной и горизонтальной неофициальной, оставшейся в выражениях типа "Ступай в Закат"? Но как же тогда Рассветные сады?

3. Мастер
Вот! А вот здесь то, что надо! За исключением сноски, конечно.
Лэнтиро не погрешил против канона, наделив Ушедших всеми традиционными атрибутами и внешностью кэртианских эориев [Наиболее Адекватное значение — «существующие здесь и сейчас», «бытийствующие» — прямые потомки Абвениев. Эориев различают по принадлежности к одному из четырех Высоких Домов Кэртианы — Волн (потомки Унда), Ветра (потомки Анэма), Молний (потомки Астрапа) и Скал (потомки Лита)] из соответствующих домов. Астрап был высок, строен, золотоволос и кареглаз, у его ног лежал леопард, за спиной струился алый плащ с золотыми молниями. На плече Анэма сидела ласточка, белизна птичьих перьев казалась особенно ослепительной на фоне черной растрепанной гривы Хозяина Ветров. Рядом застыл Владыка Скал Лит. В светло-серых глазах Уходящего были мука и обреченность, сильная рука бездумно сжимала ошейник огромной собаки, русые волосы путал дувший в лицо ветер. Последний из братьев. Повелитель Волн Унд, оторвался от остальных, подойдя к самому краю скалы. Бледное лицо, обрамленное каштановыми локонами, огромные зеленые глаза, загадочные и глубокие, как само море. Унд казался совершенно спокойным и лаже улыбался, но мастеру Лэнтиро удалось передать нестерпимую боль, рвущую сердце бога. Нестерпимую даже в сравнении с тем, что испытывали его братья.

Монахи не простят вам этой картины, мастер. Монахи? Какие еще монахи? В абвениатском культе? Я бы назвала их жрецами, вот честно, ибо потом эсператизм.

4. Мастер
Художник поудобнее перехватил оплетенный веревками бочонок и от нечего делать принялся рассматривать процессию, которой предстояло трижды обогнуть здание. Почему не четырежды?

5. Эпиарх
«Я презираю хвостами крутящее племя, псы рождены пресмыкаться, и в этом их глупое счастье» — это кот говорит.
А собака ему отвечает: «Твари негодные, вы для себя лишь живете, вам никогда не понять, что такое служенье и долг». Ох, напоминает мне это кого-то из древних... что-то про мышей и лягушек...

6. Мастер
Пропавшая в начале прошлой осени Беатриса Борраска, но, дети Заката, что же с нею сталось! Дети Заката? Я не слишком понимаю, Абвении ли имеются в виду. Учитывая, что боги и великие обычно имели множество наименований, скорее, да.

Ветровая площадь стремительно заполнялась слугами, свободными от стражи воинами, оказавшимися поблизости эориями и абвениатами. Вот читатель станет думать, кто такие абвениаты. Последователи культа Четверых? Но они все его последователи, по крайней мере, официально.

Диамни совершенно не к месту подумал, что юноша, вероятно, впервые видит обнаженную женщину. Она серьезно?! В аналоге Древней Греции?! Хотя бы статуи! Даже если не видел живьем, потому что либо из-за болезни, либо потому что берегли чистоту юноши — не исключаю, что следили, чтобы кровь Раканов не ушла на сторону, но в таком случае, почему не осадили Ринальди? Ведь нельзя было исключать, что старшая ветвь прервется — а тогда ищи-свищи случайно нагулянных потомков. И потом, к кому бегал Ринальди? Попробовал бы он в реалиях Древней Греции посещать мужнюю жену! Получается, института гетер не существовало в принципе? А потом, как же древнегреческая всеобщая бисексуальность?
Короче, если здесь и есть Древняя Греция, то надо специально внизу приписать, чтобы понятно было.

7. Эпиарх
Светлые волосы наследника украшала церемониальная диадема, но в руках эпиарх держал кожаный дождевой колпак, доверху заполненный спелыми черешнями. (Мучительно копается в памяти. Копается... копается...) "Выстрел"! Автор, ну как же так, а?..

Очень много интересного, но это больше по содержанию, я и так от формы далеко отдалилась.

Беатриса поднялась последней, трое ее предшественниц лишь доказали Мдя, автора я перестала уважать уже давно...

8. Мастер
— Да будет так, — произнес Абвениарх, возводя к небу руки, — да будет Ринальди ввергнут в лабиринты и да решится судьба его там, а мы умываем руки и молим Ушедших о возвращении и милости. (закрылась фейспалмом).

9. Эпиарх
— Ну так возрыдай на ее горести, а чего ты хочешь от меня? Не поняла, возможно, текстовый баг.

10. Мастер
Как спровадить тюремщиков, как сказать скованному золотоволосому парню, что он друг, а не чудовище, у которого вместо сердца дощечка для растирки красок. Вот не знаю, смеяться или плакать.

11. Мастер
Теплый ветер трепал золотистые волосы и кружил белые и сиреневые лепестки, осыпая ими людей, пришедших на замощенную четырехугольными белоснежными плитами площадку. Особенности стиля уже выплывают.

Его дело — пялиться на осужденного, и он пялился, а ликтор зачитывал приговор. До второй запятой — также особенности стиля, частое у автора противопоставление. Ликтор — прошло столько лет, а должность осталась и называли все так же? Не странно ли?

Воины невольно отступили перед аквамариновой молнией (фейспалм) Предшественница сапфировой? (ехидно)

12. Мастер
Он сумел не оглянуться, заворачивая за угол. Там прямо были углы? Даже если были, его было видно снаружи в кромешной темноте?

13. Эпиарх
Ничего не нашла, кроме одной опечатки.

14. Эпиарх
У монстров, как рассказывали гонцы Слишком современное слово.

15. Мастер
Тоже ничего не нашла.

16. Ринальди
Одна из двух глав от его лица.
Фамильный меч Раканов — это, конечно, прекрасно, но драться им то же, что гарцевать на корове. Что-то мне подсказывает, что это камешек в огород Громыко. Только вот не знаю, когда писалось, может и нет.

17. Эпиарх
Тоже ничего.

18. Мастер
Опять только смысл.

19. Ринальди
Также.

Итог.
Пламя Этерны состоит из 19 глав, довольно заметно различающихся по размеру. Порядок следования репортёров:

1. Диамни. Разговор Диамни и Эрнани.
2. Эрнани. Разговор Эрнани и Ринальди.
3. Диамни. Разговор Диамни и Лэнтиро.
4. Диамни. Процессия. Ринальди, Беатриса.
5. Эрнани. Эрнани, Ринальди, Эридани.
6. Диамни. Появление Беатрисы.
7. Эрнани. Эрнани пытается увидеть Ринальди. Испытание.
8. Диамни. Суд. Проклятие. Диамни и Лэнтиро.
9. Эрнани. Ринальди и Эрнани, башня.
10. Диамни. Эрнани и Диамни договариваются. Эридани. Ринальди и Диамни в башне.
11. Диамни. Казнь.
12. Диамни. Ночь. Ринальди и Диамни.
13. Эрнани. Эрнани и Эридани. Твари.
14. Эрнани. Ожидание.
15. Диамни. Спасает Ринальди.
16. Ринальди. Ада.
17. Эрнани. Диамни приносит меч.
18. Диамни. Диамни и Эрнани.
19. Ринальди. Обман.

Диамни — 10 глав.
Эрнани — 7 глав.
Ринальди — 2 главы.

Однако учитывая, что сакральное число Кэртианы 21, я бы предложила некоторые длинные главы разбить, а некоторые объединить, в иных местах сменив репортёров. Путем непродолжительных расчётов я (не касаясь пока уровня содержания) на правах гипотезы вывела следующий план:


1+2=от лица Эрнани
3+4= от лица Диамни
5= Эрнани
6/2= Диамни (2)
7/2= Эрнани (2)
8/2= Диамни (2)
9= Эрнани
10/2= Диамни (2)
11+12= Диамни
13+14= Эрнани
15= Диамни
16/2= Ринальди (2)
17= Эрнани
18/2= Диамни (2)
19= Ринальди

Итого: Эрнани — 7, Диамни — 11, Ринальди — 3. 11+7+3=21.

Честно говоря, даже не знаю, зачем я это сделала эту красивость. Потому что в конечном итоге все будет зависеть от содержания, которое (а особенно матчасть) следует разбирать отдельно.

@темы: Аналитика, ПЭ, Про Этерну, Куница пишет

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Цитаты про изнанку и около того

Назрела тут такая идея.
Пишет  Arme:

21.04.2014 в 22:44

Шестнадцатая куница, ну, что, все-таки, делает хоть какую-то честь автору, она не пишет об этом прямо. Т,е. "как хотите понимайте". Хотите - понимайте так, хотите - спишите на игру воображения.
Кмк, только так и можно разную мистику писать, если хотеть остаться в пределах хорошего тона.
А что до темы "как сделать так, чтобы сошлось" - давайте попробуем посмотреть на это "игротехнически". Т.е. что мы хотим "свести", чтобы "сошлось", и что нам кажется принципиальным, т.е. никакой поправке не подлежащим?

URL

Пишет  Шестнадцатая куница:

22.04.2014 в 11:01

Arme, О! Мне очень нравится такая постановка вопроса! Но для этого нужно иметь все сведения из канона, чтобы точно знать, что там есть и чего нет. Я попробую пробежаться по канону методом поиска по словам - имена Абвениев и Оставленная - и вытащу оттуда все, что касается древних времен. Плюс к этому надо бы, конечно, разобрать Пламя Этерны...

URL комментария

Потихоньку начинаю выполнять обещанное.

КнК

Ринальди об изнанке

По преданию, Кэртиана держится на четырех столпах - четырех Великих Домах, чьи потомки составляют ее мощь и славу. Однако приход к власти узурпатора-бастарда сделал лучших людей Золотой Империи непримиримыми врагами. И вот уже четыреста лет над одними вороном реет тень предательства, лица других овевают ветра изгнания, третьих судьба проверяет на крепость, как море скалы, а четвертым молнии несчастий испепеляют сердца. По преданию, Четверым суждено соединиться. Но только случится это на дружеском пиру или на поле брани - неведомо. Как неведомо будущее забывшим прошлое и не желающим понять настоящее.

Одинокий в последний раз шел улицами Олларии – этот мир становился опасен. Скоро старая, добрая Кэртиана будет вотчиной раттонов, пройдет еще несколько веков, и то, во что превратится некогда вольный и радостный мир, придется уничтожить. Из великого Ожерелья выпадет еще одна бусина – не столь уж и страшная потеря, ведь сама Нить уцелеет.
Шедший цветущим городом гость понимал, что беда случится не завтра. То, что для него было «скоро», для смертных означало почти «никогда». Люди, спешащие по своим делам и странным образом не замечающие высокого чужака, успеют долюбить, досуетиться, доненавидеть, равно, как и их дети, внуки и правнуки.

в пламя Этерны нельзя ни столкнуть, ни заманить. Он сам выбрал свою судьбу, согласившись умереть, чтоб воскреснуть Стражем Заката, вечным воином и странником, давшим клятву хранить Ожерелье.

Чуждое не оставляет попыток поглотить Ожерелье, а противостоят растущему напору лишь Одинокие. Их дело – сражаться, и, пока они бьются, смертным отвечают раттоны

Он не вправе позволить раттонам отыскать свои следы – Осень слишком драгоценна, чтобы рисковать ею. Осень дороже Кэртианы, а Ожерелье дороже одной из бусин.
Когда Этерна была цела, они сражались за каждый из миров Ожерелья. Теперешних сил едва хватает, чтобы сдерживать Чуждое на Новом Рубеже. Раньше Одинокие вмешивались в дела смертных, называвших их кто богами, кто демонами, теперь в прошлом и это. В прошлом все, кроме боя. Когда падет последний защитник, придет конец и Ожерелью, только раттонам этого не понять. Они вообще мало что понимают, эти возомнившие себя богами ничтожества. Играя в свои игры, они подгрызают Нить, невольно помогая тому или тем, кто рвется к ней снаружи. Теперь они подняли голову и в Кэртиане.

Место Одинокого – его бой на Рубеже. Внутренние Миры выживают или погибают сами и по своей вине. Смертные наделены волей и разумом, они могут и должны дать отпор раттонам, а не идти у них на поводу

Кошка – не человек, ей глаза не отведешь. Эти маленькие вольные твари не только чуют всех, владеющих магией, но и сами ей сопричастны, потому-то раттоны их и ненавидят.

Воин успел застать создателей этого мира. Их было четверо, и они откликнулись на призыв Этерны и ушли на Рубеж, поручив Кэртиану своим избранникам из числа смертных. Человеческой памяти хватило на три тысячи лет. Не так уж и мало, если вспомнить, что люди редко живут дольше семидесяти…

раттоны убивают чужую радость, может быть, потому, что сами на нее не способны

Страж Заката мог уничтожить Кэртиану и боялся, что испить эту чашу доведется именно ему. В его власти уничтожить, но не спасти.
Как легко сжечь зачумленный город и этим остановить заразу, но кто возьмется одолеть беду, выловив всех чумных крыс? А раттоны – чумные крысы Ожерелья, их становится все больше, а Одиноких все меньше!

В память первых богов Кэртианы! Они были готовы умереть на Рубеже, а смерть настигла их в Этерне, казавшейся самым безопасным местом Ожерелья.

он видел шар ревущего пламени, чудовищную звезду, родившуюся из гибели Этерны

Они стояли под серебристым мертвым небом без солнца и птиц, а Пепельное море лениво переливало у их ног тяжелые, медленные волны. Казалось, Чуждое устало рваться вперед, его напор ослабел.

Сгоревшие Миры, по которым пролегал Рубеж, были мертвы, их можно было оставить без особого риска

Чуждое наконец схлынуло, как всегда, рассыпавшись стаей странных, смертных созданий, на сей раз похожих на летучих медуз. Полупрозрачная мерзость сама бросалась на мечи, словно желая побыстрее со всем покончить.

Что могло стрястись в месте, исполненном великой Силы, покорной Архонту и его сподвижникам?

Этерны больше не существовало. Что именно произошло, уцелевшие так никогда и не узнали. Был ли это заговор, неосторожность, несчастливая случайность или же сработал доселе неведомый закон мироздания, но произошло то, что произошло.

Выжившие могли держать Рубеж, но не создавать миры и не одаривать избранных бессмертием и силой.

Рано или поздно Чуждое прорвет оборону и набросится на внутренние миры, впрочем, в последнее время Одинокий стал опасаться, что раттоны погубят Ожерелье прежде, чем падет Рубеж.

Слов Оставленная, Ушедшие, Абвении и их имена в первом томе не встречаются.
Октавия - только как аббатство или восклицание "святая Октавия".

о религии (сноска стр. 21)

В Золотых землях господствует монотеистическая эсператистская религия, согласно которой Создатель сотворил Ожерелье миров, нанизав его на Нить Света, по которой и странствует. Когда он посещает очередной мир, то шестнадцать лет ходит по нему неузнанным, а затем творит суд и над живыми и над умершими, после чего вновь пускается к путь, чтобы когда-нибудь вернуться. Эсператисты живут в ожидании возвращения Создателя и Его суда. Главой эсператистской церкви является пожизненно избираемый конклавом Эсперадор, а главным центром эсператизма - Агарнс - город-государство, расположенный на полуострове, вдающемся в Померанцевое море. Когда Франциск Оллар захватил Талигою, Эсперадор отказал ему в поддержке. Оллар ответил тем, что объявил себя главой новой Оллариайской Церкви. Олларианство отличается от эсператизма тем, что его главой является король, единолично назначающий кардинала, ведающего делами церкви. Франциск приказал перевести священные книги на современный язык, отказался от канонов иконописи и храмовой архитектуры и произвел ряд других религиозных реформ.


ТБ

Октавия

У Октавии Алвы были удивительные глаза, такой бесконечной предвечерней синевы Алан еще не видел. Герцогиня не походила ни на ярких кэналлийских красавиц, ни на величавых талигойских аристократок.

– Да, Октавия в отличие от меня очень набожна. Увы, ангелам положено, надо – не надо, славить Создателя.

Алан бережно принял изящный медальон морискийской работы, бывший хранилищем светло-русого локона.
– Октавия?
– Да, единственная сила, которой я молюсь. О_о

Ушедшие

Золотое «вчера» Талигойи – блуждающие башни, каменные кольца Гальтары, меч Раканов, Закон и Честь… Алан родился и вырос, когда все это стало прошлым, воспоминания о котором не приветствовались. С той поры, как Эрнани Святой два Круга назад внял увещеваниям эсператистов и перенес столицу из пропитанной древней ересью Гальтары в тогда совсем еще небольшую Кабитэлу, все связанное с Четырьмя Ушедшими усиленно забывали. Но прошлое то и дело напоминало о себе то песнями, то выловленными из воды или найденными в земле вещами, отмеченными старыми знаками, то непонятными предсказаниями…

Слова Абвении нет.

оВдВ
Октавия

– Фрамбуа – один из двенадцати городов, оспаривающих право на святую Октавию. Я имею в виду олларианскую святую и мою прапрапрабабку. Эсператисты считают ее шлюхой и винят во всех смертных грехах, но двое мужчин, превративших Талигойю в Талиг, на нее и в самом деле молились… Странно, трактирный мазила нарисовал ее такой, какой она была в ранней юности. Вряд ли он видел портрет, скорее всего, как-то догадался…
Значит, это Октавия! Жена Франциска Первого Оллара, умершая в родах и причисленная по приказу короля к лику святых. Эсператистская церковь была поражена подобным святотатством, но узурпатору до Агариса не было дела.
Ричард припомнил нежное девичье лицо, огромные широко распахнутые глаза, переброшенную через плечо косу. Олларианцы не отрицали, что, прежде чем стать королевой, Октавия была герцогиней Алва, но и не говорили об этом. В житии не было лжи, но при чтении его складывалось впечатление, что Франциск женился не на молодой вдове с ребенком, а на непорочной деве.
От матушки и надорского священника Ричард знал, как было на самом деле: Рамиро Алва был помолвлен с племянницей маршала Эктора, но встретил в трактире безродную блудницу, которая его околдовала. Будущий предатель нарушил слово Чести и женился на трактирной девке. Именно Октавия толкнула Рамиро на предательство, а когда изменник пал от руки Алана святого, поймала в свои сети марагонца и взошла на трон.
Оллар обожал жену, а ее сына от первого брака растил, как своего. Единственный ребенок узурпатора был слабым и болезненным, и после смерти Франциска власть в стране захватил его пасынок Рамиро Алва Младший. Жестокий и коварный, именно он окончательно сломал Людей Чести…
– Я… – язык Дика немного заплетался, – я не думал, что Октавия была такой…
– На иконах она старше.

– Октавия, Дикон, и впрямь была тихой девочкой у окошка, в которую влюбился проезжавший мимо рыцарь. Бывает и такое. Повелитель Ветров по любви женился на безродной сироте. Возможно, это был единственный мудрый поступок в его жизни, а может, и нет. Этого нам никогда не узнать. Никогда…

Для встречи Сильвестр выбрал старый королевский парк, разбитый по приказу Франциска Оллара для своей королевы. Октавия любила гулять среди высоких буков и просила себя похоронить именно там. Франциск исполнил волю жены, а затем и сам лег рядом с ней. По приказу короля парк для посторонних был закрыт. Разумеется, возникла легенда о том, что лунными ночами Франциск и Октавия рука об руку бродят вдоль берега озера или отдыхают у бьющего из скалы источника. Призраки Сильвестра волновали мало, но лучшего места для тайного разговора было не найти.

Хорошо, что великая любовь великого короля родилась в день памяти эсператистской святой и была названа в ее честь. Октавианскую неделю отмечают и в Талиге, и в Агарисе, а общие праздники сближают… Хорошо, что в загородном дворце еще не было пожара. Двор, как повелось от Франциска, отправится на праздники в Тарнику, которую так любила королева Октавия.

«Житие святой Октавии»
«Была весна, – бубнила Амалия, –
и каждая травинка, каждое дерево, каждый цветок радовались ее приходу и славили Создателя. Вся природа ликовала, и вместе с ней ликовала душа юной Октавии и воздавала хвалу сотворившему этот прекрасный мир. Дева спустилась к реке и присела на нагретый солнцем камень, следя за летающими над водой разноцветными стрекозами. Легкий ветер гнал белые облака…»
«Дева увидела, что к ней приближается прекрасная женщина в белом. Она ступала по речным волнам, словно по твердой земле, а ее голову и руки окружало сияние. Октавия поняла, что перед ней посланница Создателя, и пала на колена».
Говорят, первое житие святой Октавии написал не кто иной, как Франциск Оллар. Неудивительно, что силы небесные поведали будущей королеве, что ее потомок станет Заступником и Ходатаем за грешных пред лицом Его, отвратит гибель мира и примет на себя все грехи человеческие. Без видения королю было бы трудно провозгласить себя главой Церкви… А вот у тех, кого убивали сегодня, ходатаев и заступников не нашлось. Разве что тот, медноволосый, пошедший с ножом против целой толпы. Он никого не спас, только отомстил. И сам погиб… Как глупо… Нужно было бежать, спасаться, его наверняка кто-то ждал, может быть, до сих пор ждет…
– «И будет его сердце исполнено Милосердия, а очи – света небесного, – читала Амалия, – и простит он то, что не прощают, и протянет руку прокаженному, и отдаст последнее…»

– Взаимно. Рокэ, пока вы не уехали… Вы обещали рассказать про картину с Леворуким…
– Картина на месте, – казалось, Ворон ждал этого вопроса. – С ней все в порядке, но… Видите ли, Ваше Высокопреосвященство, когда «Пир» привезли в Кэналлоа, там и впрямь была еще одна фигура. Потом она пропала.
– Я, видимо, поглупел, – кардинал пригубил вина. Безумно хотелось шадди, но свои две чашки он сегодня уже выпил. – Кто пропал?
– Черноволосая женщина, на которую смотрел Чужой, если это, разумеется, он. Забавная вещь, на картине наш друг держит кубок правой рукой, так что Леворуким его назвать трудно… А вот глаза и правда зеленые.
– А женщина?
– Сохранилось описание картины, сделанное лет за десять до падения Раканов. Кто-то очень постарался, пересчитав все тарелки на столах и все родинки на щеках. Была там и выступающая из стены полупрозрачная женская фигура. На копиях она уцелела, хоть и выглядит ужасно, на подлиннике исчезла, но я готов поклясться, что к картине никто не прикасался. Диамни Коро для художников святее Создателя.
– Когда изменилась картина?
– Спросите что-нибудь полегче, но при маршале Алонсо картина была такой, как сейчас.
– Кстати, об Алонсо, – задумчиво произнес Сильвестр. – В королевской галерее есть шесть портретов герцогов из рода Алва – приснопамятного Рамиро, его сына, старшего внука, маршала Алонсо, и ваших деда и отца. У Рамиро-младшего и Алонсо глаза синие, как у вас, у остальных – черные. Были в вашем роду еще синеглазые?
– Младший сын второго Рамиро.
– Тот, что сгинул в Мон-Нуар?
– В Мон-Нуар… Или в Гальтаре…
– В Гальтаре?!
– Я склоняюсь к этой мысли. Все синеглазые в нашем роду были малость не в себе – что упомянутый Родриго, что Алонсо, что ваш покорный слуга.
– А раньше? До Рамиро?
– До Рамиро герцогов Алва рисовали морисские художники, а они признают лишь две краски – белую и черную. В семейных хрониках я упоминаний о синих глазах не встречал. О зеленых, к слову сказать, тоже. К чему эти расспросы?
– Возможно, ни к чему. У Алва очень сильная кровь, как и у всех южан, но в вашем роду четырежды появлялись мужчины с глазами Октавии, а в роду северян Олларов только один, хотя должно быть наоборот.
– Один? – Алва задумчиво посмотрел на висящую на стене картину, окруженную витиеватой надписью «Создатель, защити Талиг и его короля».
– Ваше Высокопреосвященство, у Октавия Оллара глаза темно-голубые, пожалуй, при желании их можно назвать светло-синими, но на этом его сходство с единоутробным братом и кончается.
Алва был прав. Художник, изобразивший основателя олларианства вместе с сыновьями, не пожалел трудов. Франциск Оллар, отнюдь не блиставший красотой, превратился в истинного главу церкви – благообразного и благочестивого, а сыновья короля, родной и приемный, с успехом заменяли обязательных для эсператистских икон высших ангелов.

Слова Абвении нет.
Робер узнает имя Астрапа и начинает его поминать, не понимая, что оно значит.
Больше имен Абвениев в тексте нет.

@темы: Матчасть, КнК, ТБ, Про Этерну, Куница пишет, оВдВ, Цитата

---

О культе плодородия

Вдогонку еще немного о магии и архетипах.
В Кэртиане нет культа плодородия. (Хотя мы не можем это точно утверждать: земледельцев, в чьей среде этот культ должен был сохраниться, автор нам не очень-то показывает). А главный женский символ Кэртианы — бесплодная возлюбленная Унда.
И вот куница сидит и думает, есть ли здесь связь.

@темы: На полях, Про Этерну, Куница пишет

---

О магии

Куницу осенило.
А есть ли в Кэртиане добрая магия? Сохранившаяся хотя бы на уровне быта? Я не знаю, добрые эльфы, домовой, какая-нибудь кикимора, которая допрядает забытую пряжу? Лесовик, который помогает заблудившимся в лесу? А то кобыла есть. Нечисть всякая есть. А равновесие ей есть?

[L]Шестнадцатая куница[/L] <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196846171.htm">спрашивает</a> о доброй магии в Кэртиане.

@темы: Вопрос, Про Этерну

---

Полезные ссылки

АПД: собрана аналитика  Draccy  Arme и  Darvest и ссылки на сайт Военная литература.

Канон
Датировка по событиям. Не исключено, что в переиздании отличается.

Произношение имен и названий. Вообще оказалось, что куница до этого многое читала не так, как надо, а так, как ложилось на язык. Подозреваю, что многие тоже. Из этого следует, что нужно дать именам жить своей жизнью и произноситься так, как они хотят, тем более, что вариативность, как следует из сего поста на ЗФ, вполне возможна. (При беглом просмотре особенно убил Алат, вот честно).

Физическая карта Золотых земель

Матчасть с форума

Аналитика

 Запасной аэродромчик
"Образная система в "Отблесках Этерны", 1 часть, 2 часть.
Про Этерну и ее хронотоп.
Пролог к разговору о персонажах ОЭ: персонажи вообще.
Персонажи: о Дике,
об Алве, ещё об Алве,
о Робере,
о Марселе,
о ПЧах и НПЧах,
о женщинах в ОЭ,
ещё о женщинах
о заповедях,
о детали,
об алваклонах и дикозаменителях,
об идее ОЭ,
о насилии,
об изнасиловании Мэллит,
Дао драматургии в приложении к ОЭ, часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5,
о Селине.

О Варастийской кампании (тж. в комментариях немного о браках в Талиге и дискуссия о войне)

 Draccy
О Дженнифер Рокслей (и далее в коментах).
О Ричарде - Звере Раканов.
О Мирабелле.
О жанровой принадлежности ОЭ (Шолль).
О Мышлении и Понимании.
О религиозном сознании.
О королевском браке.

 Arme
Об Айрис.
Об Эгмонте.
О ШС.
О Руппи.
О цитатах (скорее, эссе).
Об Арно.
О Юлиане.
О Мэллит и Альдо.
Символизмы.
О Валентине.
Об убийстве Катарины.
О Полночи: о спойлерах, начало, штрих, о неправде, в процессе, вкратце, итог.
О Валентине и Арно.
О Рудольфе и Лионеле.
О смертях в ОЭ.
О смерти Марианны и Катарины.
О причинах симпатий к Алве.
О Ричарде.
Об энергетике Алвы.
О Каролине Борн.
Об образе королевы.
Об Эгмонте и Мирабелле.
О Валентине (игры архетипов).
О Руппи (флешмоб).
О фиках по ОЭ.

 Darvest
О Руппи.
Альдо и Дик (социон.)
Типирование персонажей
О слеше в КнК
О соционике (ОЭ vs ЛоГГ)
О крысе
О Нале (социон.)
Об Алве-мудаке
Версии сотворения Кэртианы.
Об Этерне.
О Дике Шрёдингера.
Ещё о Дике.
Об Алве (социон.)
Об Эрнани.
О внешней схожести Альдо и Валентина.
Сравнение КнК и эпохи Генриха Наваррского.
О Сильвестре.
Об авторитете короля.
О камнях.
О заговоре против Алисы.
О раттонах.
Ещё о крысе.
О короле и королеве Излома.
О замещении души Дика.
Об Альдо.


Матчасть

Следующие ссылки ведут на сайт "Военная литература" (militera.org/index.html). Я старалась отбирать труды, которые могут касаться нашей темы, а именно до 19-го века.

Практика.

Яковлев Виктор Васильевич. История крепостей.
Абаза Виктор Афанасьевич. История Лейб-гвардии Конной артиллерии.
Волынский Николай Павлович. История Лейб-гвардии Кирасирского Его Величества полка. 1701-1901.
Басовская Наталия Ивановна. Столетняя война:
леопард против лилии.
Веджвуд Сесили Вероника. Тридцатилетняя война.
Монусова Екатерина. История крестовых походов.
Оппоков Виталий Георгиевич. Морские сражения русского флота: Воспоминания, дневники, письма.
Устинов Вадим Георгиевич. Войны роз. Йорки против Ланкастеров.
Лиддел, Гарт, Бэзил Генри. Решающие войны в истории.
Македон, Ю. А. Использование судов торгового флота в военное время.
Махлаюк, Александр Валентинович. Солдаты Римской империи. Традиции военной службы и воинская ментальность.
Звегинцов, Владимир Владимирович. Формы русской армии 1914 г. Описание, рисунки, схемы.
Маховский Яцек. История морского пиратства.
Герхард, Петер. Пираты Новой Испании. 1575-1742.
Доценко, Виталий Дмитриевич. Морские битвы России XVIII—XX веков.
Манвелов, Николай. Обычаи и традиции Российского Императорского флота.
Кучма, Владимир Васильевич. Военная организация Византийской империи.
Беспалов, Александр Викторович. Северная война. Карл XII и шведская армия. Путь от Копенгагена до Переволочной. 1700-1709.
Ганичев, Павел Павлович. Воинские звания.
Гёрлиц, Вальтер. Германский Генеральный штаб. История и структура. 1657-1945.
Голицын, Николай Сергеевич. Всеобщая военная история древних времен.
Он же. Всеобщая военная история средних времен. От падения западной римской империи до введения огнестрельного оружия. (476-1350).
Он же. Всеобщая военная история новейших времен. Войны 1-й французской революции и республики (1792-1801).
Малов, Владимир. Рыцари.
Оман, Чарлз. Военное искусство в средние века.

Теория.

Сборник. Домнин И. В. Философия войны
Петровский, В. Закупорочные операции.
Алекин, В. А.; Быков, Пётр Дмитриевич. Морская тактика.
Ермаков, Н. Морской бой.
Боголюбов, Александр Николаевич. Полководческое искусство А. В. Суворова.
Левицкий, Николай Арсеньевич. Полководческое искусство Наполеона.
Коломб, Филип Ховард. Морская война.
Клементьев, Василий Григорьевич. Боевые действия горных войск.
Бобровский, Павел Осипович. К характеристике военного искусства и дисциплины в войсках XVII и начала XVIII столетия.
Лоза, Дмитрий Федорович. Марш и встречный бой.
Наполеон I. Избранные произведения.
Разин, Евгений Андреевич. История военного искусства (6-16 вв.).

Уставы.

Сборник. Рубинштейн, Николай Леонидович. Военные уставы Петра Великого.
Воинский устав о полевой пехотной службе [1797].
Инструкции и Артикулы военные Надлежащие к российскому флоту [1710].
Пехотный строевой устав [1768].
Устав воинский о должности генералов-фельдмаршалов, и всего генералитета, и протчих чинов, которые при войске надлежат быть, и оных воинских делах и поведениях, что каждому чинить должно [1716]/
Учение и хитрость ратного строения пехотных людей [1647]/
Экзерциция и учреждение строев и всяких церемониалов регулярной кавалерии 1755 году [1755].
Регламент Благочестивейшего Государя Петра Великого... о управлении Адмиралтейства и Верфи и о должностях Коллегии Адмиралтейской и прочих всех чинов при Адмиралтействе обретающихся [1722].
Устав морской о всем, что касается доброму управлению, в бытности флота на море [1720].
Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки [1607].
Правила для совокупных учений пехоты с пешей артиллерией [1857].
Воинский устав о полевой Гусарской службе [1797].
Артикул воинский[1715].

Техника и вооружение.

Широкорад Александр Борисович. 200 лет парусного флота России. 1696—1891 гг.
Шершов, А. П. К истории военного кораблестроения.


Список использованной и цитированной автором литературы
*******************************

[L]Шестнадцатая куница[/L] продолжает собирать <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196030928.htm">полезные ссылки</a>

запись создана: 07.03.2014 в 09:32

@темы: Матчасть, Аналитика, Про Этерну, Куница пишет

---

КнК, 3-я часть, 4-я глава, 3-я сцена. Спецзаказ.

[L]Шестнадцатая куница[/L] <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196794947.htm">анализирует</a> образ Манрика в сцене совета в Тронко

Пишет  Windhose:

09.04.2014 в 20:17

Шестнадцатая куница,

А что, хорошая идея...

Да там было много хороших идей, но автор все слил . И раз пошла такая пьянка можно попросить разобрать сцену совета перед выдвижением в Врасту? Меня понятное дело интересует Манрик .

URL комментария

Алва и Вейзель появились одновременно, следом потянулись и другие. Имхо, слишком мало сведений. Потом это вылезает в баг.

Бонифаций и не подумал освободить хозяйское кресло, но Алва, нисколько не смущаясь, уселся на раскрытое окно рядом с небольшим столиком, за которым обычно сидели порученцы. Когда Алве нужно, он демократичен хоть куда. Или просто проникся в епископу уважением. как вариант - не обращает внимания на такие мелочи.

От Проэмперадора исходил едва уловимый запах тубероз, и юноша вспомнил, что именно так благоухала рыжеволосая свояченица губернатора. Жилю было на что полюбоваться! Юноша встретился с насмешливым взглядом своего эра и опустил глаза. Он не подглядывал, но как объяснить это Рокэ?! Дик краснеет не только за себя, но и за Рокэ, раз уж тот не удосужился. Все же Марианна его не перевоспитала до конца в этом плане.

– Итак, Ваше Преосвященство, – невозмутимо произнес Ворон, – вы и эти господа хотели меня видеть.

– Эти воины, – ворчливо изрек епископ, – пришли с открытой душой, предлагая помощь, но гордые их оттолкнули, а недальновидные не выслушали. Недальновидным он, судя по всему, называет Манрика, именно тот утверждает чуть позже, что выслушивать их нет никакого смысла. Возможно, гордым он зовёт Оскара, ведь тот вступается за адуанов только наперекор Леонарду. Не было бы рядом начальника штаба - он бы не вступился, а, может, уже успел высказать адуанам своё фи в его отсутствие?

– Что может знать солдат, – бросился в бой Манрик, – оставивший свой пост? Товарищи этих скотов погибли в бою, а они удрали. Я обошелся с ними излишне мягко, их следовало повесить за дезертирство. Леонард чтит букву устава, но не только. Судит он здесь одновременно и с моральной точки зрения.

– Не судите опрометчиво, – блеснул глазами Бонифаций. Склонен к опрометчивости. Возможно, вспыльчивый характер, возможно, как раз из-за того, что привержен своим суждениям и в упор не видит чужую точку зрения, не умеет моделировать ситуацию с точки зрения другого участника.

– Господа, – примирительно сказал Вейзель, – раз они уже здесь, давайте их выслушаем. Курт, как всегда, миротворец)))

– Не имеет никакого смысла, – отрезал Леонард. Слишком резок, чего он боится? Уронить своё достоинство, пойдя на попятную? Непримирим, резок, хотя, возможно, уже начал понимать свою неправоту.

– Для вас, но не для нас, – вскинулся Савиньяк. Кавалерийский генерал был старше своего брата на тринадцать лет, но Арно отличался спокойствием и рассудительностью, а Эмиль не считал нужным сдерживать свои чувства. Эмиль только что разделил офицеров, поставив одного против всех. Что по этому поводу мог почувствовать Леонард, кроме обиды?

– Говорите, чада, – постановил Бонифаций, опустивший для такого случая кубок. Заметим, что Рокэ всё это время молчит.

Адуаны поднялись.
– Мы, – начал северянин, – стало быть, отлучились.
– Кто это может подтвердить? – скривился Манрик. – Никто! И в принципе по закону он прав. Скривился - это, вероятно, презрение по отношению к дезертирам.

– Но никто не может и опровергнуть, – заметил Феншо. До адуанов Оскару дела не было, но если начальник штаба лаял, командующий авангардом в ответ мяукал. В каком-то смысле это оправдывает адуанов, которые потом участвовали в его расстреле. За них вступился единственный офицер и то потому, что хотел насолить другому. Вопрос. Все-таки за что так не любят Лео? За то. что рыжий и несдержанный или здесь есть какие-то более значимые основания?

– Сначала, – перебил Рокэ, – назовитесь. Имя, звание, где служили.
– Клаус Коннер, младший теньент таможни, пост Бакра.
– Жан Шеманталь, младший теньент таможни, пост Бакра.
– И куда ж вы отлучились?
– На охоту, – потупился Клаус, – за тушканами. Господин капитан, царствие ему рассветное, дичины добыть просили, а у нас, осмелюсь доложить, собака…
– Где собака? – поинтересовался Рокэ, отцепляя от воротника рыжий волос. Так и есть, тубероза… Ох, сколько было по этому поводу хохмы... Однако Рокэ уже гений и стратег этакий уже придумал, как ему найти летучие отряды...

– Собака? – не понял Клаус. – Наша, что ли?
– Именно, – подтвердил Проэмперадор, – я хочу ее видеть.
Зачем эру понадобилась собака этих мужланов, Ричард не представлял, но Рокэ после дневных подвигов явно пришел в игривое настроение.
Жан и Клаус переглянулись, вновь став похожи, как родные братья.
– Если господин Прымпирадор не шутют, – выдавил Жан.
– Не шутю. – Алва кивком указал Дику на вино, епископа и гостей. Отлично, играет в своего.

не слишком значимый для Лео кусок

– Осмелимся доложить, пес на улице ждет. Дозвольте привести.
– Ведите, чада, – велел Бонифаций, принимая из рук Дика полный кубок. Адуан, все еще сомневаясь, скрылся за дверью и тут же вернулся, ведя за ошейник большого грязно-белого безухого и бесхвостого пса с черным пятном на морде. Собака, как и хозяин, пребывала в полной растерянности, не зная, то ли ей рычать, то ли вилять заменявшим хвост обрубком.
– На охотника за тушканами он не похож, – заметил Алва, заинтересованно разглядывая куцего, – я бы сказал, что это волкодав.
– Так и есть, – подтвердил Жан, – бакранская псина, но, прошу меня простить, Лово в степи любой след отыщет. Чутье – прям как у лисицы.
– Прелестно, – маршал одобрительно взглянул на урода, в ответ нерешительно взмахнувшего обрубком, – значит, Лово… Прикажите ему лечь и говорите дальше. Тушкана добыли?
Таможенник положил руку на холку пса, и тот молча опустился на губернаторский ковер, положив морду на вытянутые лапы. Клаус и Жан снова переглянулись.
– Господин Прымпирадор, чего говорить-то? Тушкана-то мы добыли, а как возвертаться стали, – глядим – дым. Подъезжаем – заместо поста – головешки. Наших-то, прошу заметить, две дюжины, считая капитана и нас, грешных, а седунов, жабу их соловей, лапа целая навалилась.
– Лапа? – не понял Вейзель.
– Ну, седуны так отряды свои прозывают. Они ж того, прощения просим, вбили в бошки, что от барсов пошли.
– Седунами в Варасте зовут бириссцев, – вмешался Бонифаций, – сии язычники и впрямь считают прародителями своими ирбисов, а изгнанные ими бакраны и того хуже, полагают себя детьми козла. Бириссцы считают зазорным любое дело, кроме воинского, а как отрокам приходит пора воинами становиться, их безбожные жрецы что-то делают, от чего у юнцов волосы седеют. Оттого и седуны. Ходят они лапами, в каждой две сотни язычников, и над ними главный, в барсовой шкуре. Прочие человеки для них хуже скотов…
– Вы, епископ, нарисовали прелестный портрет. Седые варвары в барсовых шкурах – это так романтично, мой оруженосец, без сомнения, будет в восторге. Но, насколько мне известно, вышеупомянутые седуны по нашу сторону гор особых вольностей себе не позволяли. – Рокэ повернулся к адуанам. – Губернатор доносит, что в Варасте сейчас больше двадцати тысяч бириссцев, это правда?
– Вранье, – отрезал Клаус, – хорошо, если лап двадцать наберется. Да им больше и не надо – нагрянули, пожгли, порезали и назад. Их дело такое, разбойничье. Чтоб побыстрей да потише, большими стаями они не ходят.
– Очень хорошо, – кивнул Рокэ. – Лово, если что, их учует?
– Еще бы, – Клаус любовно взглянул на своего урода, – он у нас такой, кого хошь выследит.

– Почему вы меня искали?
– Господин Прымперадор, – начал Жан, но Бонифаций договорить таможеннику не дал:
– А потому, что сии воины знают многое, что родившимся не в Варасте неведомо, и желают отплатить злокозненным язычникам за их непотребства. Жан и Клаус собрали таможенных стражей, охотников и пастухов, коих судьба привела в окрестности Тронко, и желают возложить жизни свои на алтарь отечества.

– Мои разведчики обойдутся без дезертиров, – скривился Леонард Манрик, – я не верю этим людям. Нам внушают, что против нас не больше четырех тысяч, тогда как совершенно точно известно, что в Варасте действует пятнадцатитысячная армия. Важная деталь: в подчинении у Манрика находились некие разведчики, о которых более в тексте нет ни слова. И, кстати, он имеет полное право не верить людям, взявшимся неизвестно откуда и утверждающим то, что противоречит официальным сведениям. Налицо подтверждение того, насколько Леонарду трудно вырваться за очерченные в его сознании рамки. Вся его жизнь это подтверждает. Возможно, ему пришлось когда-то выучить, что самостоятельность равняется неприятностям.

– Вам бы, сударь, прошу прощения, с такой верой в то, что сами не видели, клириком быть, – вдруг выпалил Жан. – Нет там пятнадцати тыщ и не было никогда. Седуны не числом берут, а наглостью да нашей глупостью… Вообще-то говоря, это оскорбление. И будь Жан дворянином. его следовало бы вызвать. Как за оскорбление дворянина. так и за оскорбление служителей церкви и официальной религии косвенно. А несдержанный Манрик, конечно, вспылил.

– Еще одно слово, дезертир… – Манрик поднялся, его лицо стало белым. Собака подняла голову и глухо заворчала, епископ поставил кубок, намереваясь ответить, но не успел. Деталь просто мимими) Бледнеть от гнева это так мило, наверное, все веснушки сразу проступают)))

– Сядьте, генерал. – Рокэ и не подумал повысить голос, но «навозник» молча упал в кресло. – Никто вам этих людей не навязывает. Значит, хотите с армией идти? Беспрекословное подчинение вышестоящему - оно же следование букве устава - или подчинение, потому что это Рокэ Алва? Немудрено, что из этого потом вывели страстный юст где-то на подохшем кинк-фесте.

– Так точно, – выпалил чернявый.
– Оба решили? – Голос Алвы был все таким же ровным.
– А то как же, – удивился Клаус, – мы ж все на пару. Мимоходом - Да здесь можно подумать все, что угодно!

– Приказ о вашем производстве в капитаны и введении в командование двумя отрядами разведчиков из числа бывших адуанов и варастийских добровольцев будет готов через час. Господа, – Рокэ отвернулся от остолбеневших варастийцев, – утром мы выступаем. Кроме адуанов, со мной пойдет девять тысяч человек – пять конных полков, три пеших, кэналлийцы и часть артиллерии. Граф Манрик, вы принимаете командование над остальной частью армии. Ваше дело защищать Тронко и особу губернатора. Начальником штаба у вас остается Хэвиленд. Вот куница долго думала, какой титул носят младшие сыновья не наследующие по прямой линии, оказалось, что как у отца. по крайней мере, средний сын точно, а вот как их не путают? Второе - Леонарда только что повысили в должности, а ведь начальником штаба был он. Теперь он командует двадцатью тысячами человек, если не ошибаюсь, и обороной города и реки по береговой линии. А Алва не может исключать, что в отсутствие его может произойти всё, что угодно. Знает, на кого оставляет, настолько ему верит или видит в нём что-то, какой-то талант? Потом говорится, что Лео никакой военный, но вроде как с логистикой и администрированием у него все в порядке, так что, может, Алва знает что делает и полагает, что вероятность нападения мала: в степи остаются еще силы, а переправа будет разрушена, отрезая Тронко от Варасты и барсов.

Маро, Шенонсо, Монтре, вы поступаете в распоряжение Манрика. Барон Вейзель, граф Савиньяк, маркиз Дьегаррон, виконт Феншо-Тримэйн, полковник Бадильо, прошу вас отдать соответствующие распоряжения своим людям и к полуночи вернуться ко мне за соответствующими указаниями. Ваше Преосвященство, примите мою благодарность, вы нам очень помогли. А вот здесь и был косяк. Алва обращается к Маро, Шенонсо, Монтре так, будто они в комнате, однако читатель уже успел про них забыть и не представлял их в комнате. К тому же ни одному из них не дано ни одной реплики, фон, картонки, едва различимые на фоне стены.

– Я отправляюсь с вами, – не терпящим возражения тоном заявил епископ, – дабы укреплять дух богобоязненного воинства и нести многомерзким язычникам свет олларианства.
– Как пожелаете, Ваше Преосвященство, но удобств не обещаю.
– Тело наше подчиняется душе нашей. – Бонифаций тяжело поднялся и направился к выходу. Рокэ с невозмутимым лицом открыл перед святошей дверь и вышел вместе с ним и кэналлийцами. Таможенники и их пес убрались следом.
– Надеюсь, господин генерал, вы с двадцатью тысячами удержите врага за Рассанной до нашего возвращения? – Оскар Феншо нежно улыбнулся Манрику. Издевается.

– Если вы вернетесь, – огрызнулся Леонард, – эти мужланы заведут вас в ловушку, это так же верно, как… Лео не знает, как отвечать, не обращает всё в шутку, а говорит серьезно: он в самом деле опасается худшего, потому что привык воевать по книгам. Он, наверное, в принципе пессимист и не ждет от жизни ничего хорошего.

– Как то, что вы попадете из пистолета в пролетающую корову, – заметил Савиньяк, натягивая перчатки. Милле, ну вот зачем? Он не видит, что человек выпускает шипы в ответ на всякий раздражитель? Ему охота еще поддеть?

– Дурной пистолет, – буркнул «навозник», – вы это знали, потому и предложили пари.
– Я и впрямь знал пистолет, – не стал спорить кавалерист, – и еще я знал стрелка. Лео плохо стреляет? Возможно, уделял этому мало времени, значит, его интересовало что-то другое?

– Уймитесь, господа, – прикрикнул Вейзель, – может быть, мы расстаемся навсегда, не стоит на прощание вспоминать о всяких глупостях. Миротворец и пессимист.

– О каких именно? – Рокэ стоял в дверях, с ленивым любопытством разглядывая набычившегося Манрика. – Я, кажется, слышал слово «пистолет». Лео не знает, как отвечать! Возможно, с подчиненными он и остер на язык, хотя вряд ли, он, наверное. просто на них орет. Он в самом деле не знает, что ответить равному и толкьо надувается. Уход от конфликта - выучил, что ничем хорошим они не заканчиваются, а так как фехтует он тоже плохо, возможно, его уже когда-то проучили?

– Ерунда, – махнул рукой Вейзель. – Манрик поспорил с Савиньяком, что собьет из его пистолета воробья с соседней крыши, но промахнулся.
– Все дело в пистолете, – стоял на своем Леонард. Спорит до последнего? Второй раз он стоит на своем, не желая признавать очевидного и утверждая, что прав. Причины? Самоутвердиться?

Рокэ шагнул к Эмилю.
– Пистолет!
Кавалерист с готовностью протянул Алве оружие, он молчал, но глаза его смеялись. Рокэ взял пистолет правой, переложил в левую и, почти не глядя, пальнул в сторону окна. Комната наполнилась пороховым дымом, но стоявшая на подоконнике бутылка не пострадала.
– Видите, – удовлетворенно произнес Леонард Манрик, – из дурного пистолета промахнется даже лучший стрелок. Эмиль знал, что Алва справится, но не знал, что так. Леонард же подумал было, что получил подтверждение хоть чему-то из своих утверждений, но тут...

– Верно и обратное, – Алва бросил злополучное оружие на стол, – дурной стрелок промахнется даже из лучшего пистолета. Алва недвусмысленно дал ему понять, что он стрелок плохой...

Ответить Манрик не успел. Савиньяк с воплем «Леворукий, и все твари его, вот это выстрел!» – вытянул руку в направлении камина. Три свечи, стоявшие на каминной полке, погасли. ...а Эмиль окончательно добил.

Куница не претендует на объективность и психологизм анализа. вполне возможно, что к её словам примешивается фанонный образ Манрика, трогательный и немного неуклюжий.

@темы: КнК, Аналитика, Про Этерну, Куница пишет

---

КнК. Структура

Книга состоит из 4-х частей, каждая из которых, в свою очередь, состоит из 10-ти глав, кроме 4-й части, которая состоит из 8-ми глав.
Итого - 38 глав.
В каждой главе от двух до шести сцен, при этом репортёры могут чередоваться в пределах главы.
Куница составила схему репортёров без синопсиса.


Пролог
Ринальди (Одинокий)

Часть 1

Глава 1
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл

Глава 2
1. Робер Эпинэ
2. Робер Эпинэ
3. Робер Эпинэ

Глава 3
1. Ричард Окделл
2. Арнольд Арамона
3. Ричард Окделл
4. Ричард Окделл

Глава 4
1. Робер Эпинэ
2. Матильда Ракан
3. Мэллит
4. Робер Эпинэ
5. Робер Эпинэ

Глава 5
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Арнольд Арамона
4. Арнольд Арамона
5. Ричард Окделл
6. Ричард Окделл

Глава 6
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Арнольд Арамона
4. Ричард Окделл
5. Ричард Окделл

Глава 7
1. Робер Эпинэ
2. Матильда Ракан
3. Робер Эпинэ

Глава 8
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл

Глава 9
1. Сильвестр
2. Сильвестр
3. Сильвестр

Глава 10
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Ричард Окделл
4. Ричард Окделл

Часть 2

Глава 1
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Ричард Окделл

Глава 2
1. Робер Эпинэ
2. Матильда Ракан
3. Робер Эпинэ

Глава 3
1. Ричард Окделл
2. Сильвестр
3. Ричард Окделл
4. Ричард Окделл

Глава 4
1. Робер Эпинэ
2. Мэллит
3. Робер Эпинэ

Глава 5
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Ричард Окделл
4. Ричард Окделл
5. Ричард Окделл
6. Ричард Окделл

Глава 6
1. Ричард Окделл
2. Сильвестр
3. Ричард Окделл

Глава 7
1. Арнольд Арамона
2. Ричард Окделл
3. Луиза Арамона

Глава 8
1. Робер Эпинэ
2. Робер Эпинэ
3. Робер Эпинэ

Глава 9
1. Ричард Окделл
2. Сильвестр
3. Ричард Окделл

Глава 10
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Ричард Окделл

Часть 3

Глава 1
1. Сильвестр
2. Сильвестр

Глава 2
1. Ричард Окделл
2. Сильвестр
3. Ричард Окделл

Глава 3
1. Робер Эпинэ
2. Робер Эпинэ
3. Робер Эпинэ

Глава 4
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Ричард Окделл

Глава 5
1. Матильда Ракан
2. Матильда Ракан
3. Матильда Ракан

Глава 6
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Ричард Окделл

Глава 7
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл

Глава 8
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Ричард Окделл

Глава 9
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Ричард Окделл

Глава 10
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Ричард Окделл

Часть 4

Глава 1
1. Робер Эпинэ
2. Ричард Окделл
3. Робер Эпинэ

Глава 2
1. Ричард Окделл
2. Робер Эпинэ
3. Ричард Окделл

Глава 3
1. Ричард Окделл
2. Робер Эпинэ
3. Туххуп-ло-Марапон
4. Робер Эпинэ

Глава 4
1. Ричард Окделл
2. Ричард Окделл
3. Робер Эпинэ
4. Ричард Окделл

Глава 5
1. Робер Эпинэ
2. Ричард Окделл
3. Робер Эпинэ
4. Ричард Окделл
5. Робер Эпинэ

Глава 6
1. Ричард Окделл
2. Робер Эпинэ
3. Ричард Окделл
4. Робер Эпинэ

Глава 7
1. Робер Эпинэ
2. Ричард Окделл
3. Робер Эпинэ

Глава 8
1. Ричард Окделл
2. Робер Эпинэ
3. Ричард Окделл


На Дика приходится 72 сцены.
На Робера - 32.
На Сильвестра - 9.
На Матильду - 6.
На капитана Арамону - 5.
На Мэллит - 2.
На Луизу - 1.
На Туххуп-ло-Марапона - 1.

Всего сцен - 128.

[L]Шестнадцатая куница[/L] внимательно перечитывает <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196726733.htm">первую</a>, <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196727006.htm">вторую</a>, <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196727459.htm">третью</a>, <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196727807.htm">четвёртую</a>, <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196728169.htm">пятую</a>, <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196773455.htm">шестую</a>, <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196773817.htm">седьмую</a> и <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196774394.htm">восьмую</a> главы 4-й части КнК. И <a href="http://16kuniz.diary.ru/p196774787.htm">расписывает</a> структуру книги.

---

КнК, 4-я часть, 8-я глава

1
Ведьму звали Премудрая Гарра 1. Гумилёв. 2. Оба слова с прописных.

пошел вверх по крутой каменистой тропе, переходившей в некое подобие лестницы, заканчивающейся у небольшого водопада. вши и щи. Ну автор...

Дикон, отчаянно боясь, что его прогонят, подошел ближе, став за плечом своего эра, но горцы то ли не рискнули тронуть оруженосца своего кумира, то ли не сочли нужным, а Рокэ, как всегда, было не до Ричарда Окделла. Браво.

– Как на меня, – Ричард узнал голос Клауса, – седунов и вовсе в нужнике перетопить надо было, только возиться пришлось бы долго, а тут раз – и нету. Это автор пытается просторечие изобразить?

– Что с вами было? – поинтересовался Алва. – Вас сразила мгновенная любовь к премудрой Гарре? строчная-прописная. Хотя, может, это он просто характеризует, а не имя называет?

– Выпейте, а то вы бледны, как гиацинт. Так что с вами приключилось? Косвенное объяснение именования Катарины. Возможно, это кэртианская идиома.

– Иными словами, не желаете ли вы отправиться с Робером Эпинэ?
Это ловушка или Рокэ шутит? А может, он Ворону просто надоел? Дик, ничего не понимая, уставился на маршала. Да маршал просто гений педагогики!

2
Кстати, здесь показан флешбек. Редкое явление на протяжении первого тома, когда события пересказываются не по ходу, а постфактум. Здесь это разговор Рокэ и Робера.

3
– Ты веришь в приметы?
Дик в приметы верил, но мертвый ворон, так и не разжавший когтей, и синеглазый человек в черном с непроницаемым лицом…
– Нет, монсеньор, не верю. Он думает, его неверие спасет Рокэ?

Важная мысль, такая же важная, как и вопрос, кто прав: Ричард промолчал. Черная птица могла улететь, а не бросаться на противника, который был крупней ее чуть ли не вдвое. Зачем ворон кинулся на орлана? Господин Шабли учил, что все живое поступает разумно, жертвуя жизнью лишь для спасения детенышей, и только люди… Только люди! Не этим ли они и отличаются от животных? Тем, что ценят жизнь меньше, чем честь, любовь, власть, золото?

– Расплодились, значит, жабу их соловей, – Клаус покачал головой, – не к добру, когда погань эдакая плодится. Монсеньор, вы б того, побереглись бы… А то все одно к одному – старуха наворожила, выезжали – ветер в лицо, конь под вами оступился, Лово каждую ночь воет, а теперь еще птицы эти. Не будет вам дороги, переждать надо! Отпишите королю, так, мол, и так, зазимовали в Варасте с армией, и кошка не ходи. Да что вы молчите, прости Создатель, навроде истукана?
– А того, что я еду в Олларию вместо Манрика, а в Тронко пусть Вейзель с Жаном распоряжаются. Юноша, – синие глаза дерзко блестнули, – пиши?те сонеты для своей дамы. Венок сонетов! Я обещал вам белую лошадь и барсовый чепрак? Шкуры есть, а лошадь купим по дороге. Посмотрим, так ли мудра премудрая Гарра.
Итак, Рокэ получил несколько примет: 1. ызарги, 2. ворожба, 3. ветер, 4. конь, 5. собака, 6. птицы. Мне что-то подсказывает, что если бы он получил одну, то остался бы зимовать, а так ему обязательно нужно лететь против ветра. Чем всё это закончилось, показано в книге дальше, приметы были верными.
И все же что нагадала премудрая Гарра?
(Здесь она опять с маленькой буквы, и куница поняла, почему: Рокэ не хочет ее титуловать, называя просто прилагательным).

О главе: сюжетно здесь все верно, книга закончена на верном моменте. Варастийская кампания завершилась успехом, но впереди ещё путь домой, который подразумевает дальнейшее развитие сюжета. Планы гоганов худо-бедно реализуются, Робер едет домой. А приметы только подогревают дальнейший интерес.

---

КнК, 4-я часть, 7-я глава

1
Отчаянные глаза молодого Окделла, черные перчатки Ворона, равнодушные лица козопасов, прихотью Рокэ возведенных на вершину победы. Куница злобно щелкает зубами. Автор, ну кто так делает?! Это же в огороде бузина, а в Киеве понятно что.

Возвращение в цепях через всю страну, рожа Дорака, палачи, суд Лучших Людей, который не судит, а осуждает, три проклятые недели в ожидании казни, плаха и новый палач, последний и в его жизни, и в его роду… Больше Эпинэ в Золотых землях не будет. А хороший бы фик вышел. Я заметила: автор иногда такие идеи подсказывает в тексте, что закачаешься...

2
Дик опрометью бросился к пленнику, надо было сделать это самому и сразу. Какая же он в сущности дрянь, трусливая дрянь!.. Меня поражает то, что Дик, по сути, нормально относится к себе - критически. (Это была куничья попытка мыслить объективно, если что).

А Робер, мне кажется, всё же немножко мазохист. Или заеденный совестью человек. Хотя здесь его совесть еще не показала себя во всей красе.

3
Он думал. Он думал с той самой минуты, как узнал, что Адгемар за гоганское золото подрядился разорить Варасту. В глазах Олларов это, без сомнения, было преступлением, но это делалось ради возрождения Талигойи. Оллары и Сильвестр губят страну, а что делают они? Смогли бы Альдо и Штанцлер остановить стронутый ими же обвал, или он накрыл бы и правых и виноватых, и новое и старое? А ведь здравая мысль.

– Отлично, – Рокэ вынул оружие, – Робер, молитесь Создателю, чтоб Бакра рассудил по справедливости и покарал истинного виновника бед Талига и прочих бед, настоящих и будущих. Какой он все-таки тролль.

И куница опять не знает, что сказать. Наверное, нужно не рассуждать, а тупо выписывать матчасть в помощь следующим поколениям.

---

КнК, 4-я часть, 6-я глава

1
Чернь жестока, потому что у нее отсутствует воображение, кто же это сказал? А правда, кто? Почему-то кажется, что Пушкин.

2
В селе было несколько сот рабов и рабынь. Иноходец старался их обходить десятой дорогой и не раскрывать при них рта. Мучается совестью, пытается скрыться от проблемы.

Может, Зло хочет, что б мы вышли за границу села

3
Две очень грустные вещи: Меньше всего Ричарду хотелось возвращаться к Рокэ, но кто и когда спрашивал о его желаниях? Его отправили в Лаик, вынудили остаться в Олларии, отдали убийце отца… То есть не совсем отдали, просто бросили на произвол судьбы, а Рокэ подобрал. и Юноша подошел к Соне и положил руку ей на холку, ища поддержки у единственного близкого существа.

Курт, соблаговолите прекратить истерику. Если вы ждете, что я возрыдаю вместе с вами и начну кататься по земле и голосить о собственной греховности, я вас разочарую. Я сделал то, что считал и считаю правильным. Что до вашей совести, то договаривайтесь с ней побыстрее. В конце концов, вы – солдат и выполняли приказ. Ну да, правильно, нацисты на процессе говорили то же самое. И куница не может найти выход из этой этической ловушки.

– Мне жаль вас, Рокэ Алва, – вздохнул Вейзель, – сейчас вы и впрямь победили, но потом…
– Потом мы все умрем, и хватит об этом. Он точно Бальзак))))

4
Он сделал все, что мог, но выше головы не прыгнешь, природа и та на стороне Ворона… А ведь когда-то в Талигойе верили, что Раканы угодны Кэртиане и им на помощь приходят скалы и волны, молнии и ветры. Вот они и помогли! Какая явная подсказка.

Скажите Ворону, что я тайно проник в Кагету Тут опять стоит ненужное ударение.

Честно говоря, даже не знаю, что сказать про главу. Придираться смысла нет, судя по аналитике здесь, это все надо снести и нарисовать заново. Так что куница, честно говоря, в печали.

@темы: КнК, Аналитика, Про Этерну, Куница пишет

---

КнК, 4-я часть, 5-я глава

1
Лишившиеся предводителей, рассеянные дружины частью стягивались к лагерю левого крыла, частью возвращались на исходные позиции, но в подавляющем большинстве уходили, если не сказать, разбегались. Важный момент, потому что после первого прочтение кажется, что Алва положил в Саграннах, Дараме и долине вообще всех.
Но пять тысяч против шестнадцати это уже как-то поправдоподобнее выглядит.
И если здесь и есть аллюзия на день святого Криспиана, то какая-то кривая. Но, раз автор не любит Шекспира, то, скорее, аллюзии нет.

Иноходец Эпинэ представлял своего принца и, как мог, помогал союзникам, но видеть, как стреляют в талигойцев, было тяжело. А потом он преспокойно повёл казаров в атаку на талигойцев и сам убивал чёрно-белых. Но зато тяжело смотреть.

И еще там, среди черно-белых мундиров, был Дикон, Ричард Окделл, сын Эгмонта, которого он не взял с собой. Речевая ошибка.

– Этого довольно. Мы не убьем никого с такими приметами. В такой свалке - вопрос, как.

Робер знал от покойного Каллоха, как редко бириссцы принимают чужаков. От кого? Гогана-переводчика звали Каллиоль. Если только Каллох это фамилия.

Далее вопрос только в дальнобойности. Куница посмотрела в википедию, и у неё поехала крыша: "Полевые кулеврины разделялись на три основных типа, в зависимости от своих размеров — экстраординарные, ординарные и малые:
Экстраординарная кулеврина могла иметь калибр до 5½ дюймов или 140 мм, длину в 32 калибра, то есть 4,5 м, и вес порядка 2200 кг; подобное орудие могло бросать ядра диаметром до 135 мм и весом порядка 20 фунтов (9,1 кг).
Ординарная кулеврина при том же калибре имела более короткий ствол — 3,6 м (25 калибров), и весила порядка 2000 кг; ядро имело диаметр в 140 мм и весило около 7,9 кг.
Малая кулеврина при калибре в 5 дюймов 130 мм, и длине ствола в 29 калибров (3,6 м), весила около 1800 кг; ядро имело диаметр около 80 мм и весило 6,6 кг.
Большей лёгкостью отличались «побочные» (bastard), то есть лёгкие кулеврины, имевшие калибр в 100 мм, и бросавшие ядра весом в 3,1 кг и средние кулеврины (калибр 114 мм, вес ядра — 4,5 кг).
Вначале кулеврины перевозили к месту боя на телегах, затем устанавливали на козлы или станину и далее использовали как неподвижную огневую точку. В середине XV века появляется и получает широкое распространение колёсный лафет.
Кулеврины стреляли по прямой траектории, причем дальность полёта ядра варьировалась от 320 до 1097 м.
Кулеврины использовались также на море, как судовые орудия.
Окончательно вытеснив древнюю баллисту, в XVIII веке они в свою очередь уступили место артиллерийским орудиям."
Вопрос, какую из этих кулеврин может тащить пароконная запряжка и какую из них могут передвигать вручную несколько человек? Вряд ли ординарную и экстраординарную. Малая тоже не подходит. Остается лёгкая. Попытаемся рассчитать ее вес исходя из пропорции по отношению к массе ядра. Малая - 1800 кг и 6.6 кг. При массе ядра 3.1 кг. масса пушки должна быть не менее 840 кг.
Однако в тексте есть ещё слово "мортира", точнее, "мортирка". По данным Яндекс Словарей, самая лёгкая мортира, шестидюймовая, составляет 96 пудов. Это 1 572,48 кг по пересчёту Яндекса. Дальность - максимум 1.839 саженей = 3 923,69 км. Данные за 1877 год. И вот это можно "забросить на тележку и понестись дальше"?!
Однако другой источник говорит: В осадной и крепостной артиллерии у нас имеются М. следующих калибров: 34-лин., 6 дм., 8 и 9 дм. Первая из них, весом в 4,5 пуда, назначается для навесной стрельбы по людям на расстояния не более 600 сажен. Это 1200 метров и 73 кг., что больше похоже на правду.

Там, кстати, на 488 стр. ад два раза. А Ламброс, однако, спокоен, уважения прибавляется.

Наши пушки стоят на одном месте и не могут успешно расстреливать движущиеся цели, талигойская пехота и кавалерия слишком далеко, а у противника первоклассные артиллеристы. Слишком далеко - это сколько? Допустим, у гайифцев экстраординарные кулеврины. Считаем наоборот: экстраординарная весит 2200, переводим в пуды = 134, смотрим близкое по таблице 1877 г., получается восьмидюймовая крепостная, дальность 2400 саженей = 5 с лишним километров.
Талигойцы стоят на расстоянии в одну хорну, даже больше. Вопрос: это нормально так стоять, кто знает? Пять километров гнать лошадей в бой, если вдруг что?

2
орудие ответило радостным лаем, ядро врезалось в пылающий тын, А как на тыне могут стоять крепостные пушки? Тын же рухнет. И как их туда втащить вообще?

Кстати, Дик боится Алву, пусть теперь и иначе.

Это было чудом, но это было! Там, где проходил Рокэ, у людей поднимались головы, а в глазах зажигался огонь. Солдаты не просто не боялись, они верили в победу и хотели боя. Маршала словно бы окружал ореол силы и уверенности, передававшихся другим, и Дик ощущал себя частью этой силы. Ракан, Марти-Сью, слуга царю отец солдатам или все вместе?

3
Рокэ… Эпинэ в последний раз видел Проэмперадора Варасты за год до восстания. Тогда это был ироничный красавец, любитель оружия и лошадей, ни к чему и ни к кому не относящийся серьезно. В то время Робер не испытывал к Алве никакой ненависти, хоть и понимал, что во имя дела Талигойи его нужно убить. Не получилось, и Рокэ Алва стал проклятием Людей Чести Либо это было другое восстание (Борна?), либо автор забыла, когда была Винная, либо это не Винная имеется в виду, а что тогда?

Десять тысяч человек двинулись пятью колоннами. Робер шагал рядом с Мильжей в четвертом ряду, над ним развевалось чужое знамя, в этот день ставшее для талигойца своим. Эпинэ не знал, что и кому он доказывал, но, оставшись в лагере, он утратил бы право называться даже не Человеком Чести, а просто человеком. Где здесь фейспалмящий смайлик? (На полях приписано матерное слово.)

Сейчас Иноходец убивал своих и мог лишь молить Создателя, чтоб среди них не оказались ветераны торского похода. Не торКского? И потом еще

И опять ад.

4
– А вот так… Благодарю, Ваше Преосвященство. Наше дело было отвлечь Лиса от Вейзеля, дальше я не загадывал. Коннер и Бакна знали, что делать, а мы, господа, на три четверти были смертниками, так что поздравляю вас со вторым рождением. И попробуй разберись, правду он говорит или нет?

– Куда там, скачут, как тушканы. А вот седуны, те толково отходят. Их, я думаю, тыщ шесть уцелело, пешие и конные. Раненых много… Лис, понятное дело, в середке, а седунов кагеты прикрывают. Кто ведет – не знаю, но в штаны не наложил. Ро?

5
Про гайифца по-прежнему не могу сказать ничего плохого. Робер вместо того, чтобы заняться делом (хотя ему наверняка пришлось бы воевать против Талига) уцепился за честь-гордость. Ну ладно, иначе бы не было сюжета.

Я не стану писать писем, но если вы напи`шете принцу Альдо, где и как меня видели, я буду вам признателен.Здесь стоит ударение и куда смотрел корректор, потому что его здесь быть не должно?

Ну что, разгром на Дарамском поле закончен. А правильно или нет поступает Робер... По мне - нет.